промолчал. Его лицо больше не показывало ленивой расслабленности: глаза его нервно бегали по сторонам.
– Вы железный человек. Завидую. Я уже старый, нервы ни к черту, – Клаус снова посмотрел в окно. – Завтра я возвращаюсь в Берлин. Несколько моих коллег тоже. Некоторые уже уехали вчера, другие уедут сегодня или завтра.
– Так скоро? Вы полагаете…
– Я знаю.
Оба замолчали и стали смотреть в окно: официант принес пиво. Сафонов поблагодарил его и попросил счет. Официант вновь удалился.
– Когда? – встревоженно спросил Сафонов.
– Не знаю, но очень скоро. Точно знаю, что у нас еще как минимум десять дней. Но меня отзывают обратно уже сейчас. Более того: на Чистом переулке [1] сжигают бумаги. Я видел, как коробки с документами относили в подвал. При этом никто толком ничего не говорит касательно даты. Но на уровне слухов – да, около десяти дней.
Кестер достал из кармана жилета серебряный портсигар, нервными движениями достал сигарету, чиркнул спичкой и закурил.
– Теперь вы понимаете, что моя тревога небеспочвенна.
– Понимаю, – Сафонов тоже закурил.
– В общем, вот, – Кестер распахнул пиджак и вытащил из внутреннего кармана свернутый экземпляр «Комсомольской правды». – Это вам. По нашему делу.
Сафонов взял газету, развернул, глянул на дату. Это был вчерашний номер: тот самый, в котором была его заметка о секции плавания. На главной полосе была фотография Светланы Тихомировой, которая встретилась ему сегодня в трамвае.
– Как обычно? – спросил он.
– Да, – Кестер резко выпустил струю дыма и стряхнул пепел.
Сафонов свернул газету и положил ее в саквояж. Из дальнего конца зала к ним шел официант. Кестер снова затянулся сигаретой и отхлебнул пива.
– Хорошее, густое, – сказал он.
– Да, мне тоже нравится. Главное – не злоупотреблять, – улыбнулся Сафонов.
Официант положил на стол счет.
– Что-то еще? – полюбопытствовал он.
– Нет, спасибо, – с улыбкой ответил Сафонов. – Очень хорошее пиво.
– Рад слышать, – официант вежливо откланялся и удалился.
– А что вам нравится из современной советской музыки? – сменил тему Сафонов. – Может быть, слышали Шульженко?
– Шульженко слышал, очень хороша, – Кестер снова говорил медленно и лениво, потягивая пиво из кружки. – И Изабелла Юрьева. Чарующий голос.
– Согласен, – Сафонов тоже глотнул пива и откинулся на спинку кресла, потому что в глаза вдруг резко ударил луч солнца, отраженный через стекло от витрины напротив. – Кстати, хотел спросить: не осталось ли у вас сигарет? Я имею в виду – нормальных сигарет.
– Увы, увы, – повел плечами Кестер. – Давно не привозили. У меня в портсигаре осталась последняя. Простите, но не смогу вам ее пожертвовать.
Допив пиво и расплатившись, они вышли из ресторана, пожали друг другу руки и попрощались. Сафонов пошел к остановке
До войны в доме № 5 по Чистому переулку располагалась резиденция посла Германии в СССР Вернера фон Шуленбурга.
