ведьма сказала правду, то она появится в течение недели. Грейс должна была только продержаться. А пока она станет Одетт. Это будет её игра.
За своими мыслями, Грейс не заметила, как в комнату вошли. Это была Марта.
– Прикажите подавать ужин? – вежливо спросила подруга.
Грейс улыбнулась мягко и разочарованно. В её карих глазах была истома.
– Позже, – ответила принцесса. – Прямо сейчас я хочу смыть боль.
Грейс стали учить всему, что только могли. Королева сопровождала её на занятия и выглядела очень счастливой. Она не допускала и мысли, что Грейс не её настоящая дочь. И подданные Эрталя приняла Грейс как свою принцессу. Снежная королева брала её на все праздники, парады, чаепития и званые ужины. Грейс боялась разговаривать с придворными, чтобы ненароком не сказать то, чего не следует. Безусловно, пропавшую принцессу обучали этикету. Справа от неё лежали ложки и ножи разных размеров, а с лева – вилки.
– Так, посмотрим, как ты усвоила урок. Что это? – королева подняла вилку с тремя зубчиками.
– Трезубец, – ответила Грейс, не задумываясь. Белоснежка отрицательно покачала головой, и девушка стала гадать. – Маленький трезубец? Салатный трезубец?
– Вилка для салата, – сказала Снежка. – Не переживай, дорогая, ты освоишься. Нужно время.
Но Грейс все равно не понимала: зачем четыре вилки? Ты берешь одну и ешь ей!
– Три зубчика это не вилка. Три зубчика – это трезубец. Вилка чтобы есть. Трезубец – чтобы править морями.
Королева тепло засмеялась. Она никогда в жизни не слышала подобных слов.
– Давай на этом прервёмся. Идём со мной, я хочу кое-что тебе подарить.
Королева привела Грейс в её комнату, где на кровати стояла огромная коробка. Девушка даже представить не могла, что может быть настолько большим. Она посмотрела на королеву, чтобы получить дозволение открыть крышку и та кивнула в ответ.
Внутри Грейс увидела три прекраснейших платья: золотое словно солнце, серебристое точно луна и небесно-голубое. А поверх платьев лежали три пары туфелек: золотые, серебренные и хрустальные.
– Они твои, – сказала королева, подтолкнув Грейс в спину.
– Ваше величество… они прекрасны, но я не могу принять их. Просто не могу.
– Я не понимаю. Почему нет?
– Вы заставили меня остаться, и я позволила вам называть меня принцессой и дочерью, но от этого я ей не стану. Эти платья, эти туфельки ваше наследие. Я не достойна даже дотрагиваться до них, не то что смотреть.
– Одетт, прошло уже больше месяца. Никто не придёт. Ты запретила нам праздновать твоё появление на свет, и мы согласились, но мы с твоим отцом не хотим больше ждать. И народ тоже. Они мечтают увидеть свою прекрасную принцессу.
– Всю свою жизнь я была никем, – сказала Грейс, проводя указательным пальцем по хрусталю. – Безобразной, никчемной сироткой. Нищенкой. Никому не нужной. Игрушкой, которую можно
