style="font-size:15px;"> – Кроме тебя – никто!
– 3:1! – Ангелина, улыбаясь, откинулась на мягкую спинку сказочного «порша».
Через несколько минут Василий остановился возле дома Ангелины.
– Ну, так как? В десять у входа, или всё же заехать за тобой?
– В десять у входа. – Ангелине не хотелось лишний раз вызывать на себя огонь соседских глаз.
– Как скажешь, – Василий выгрузил сумки, поднёс к калитке и, легонько пожав руку своей новой пассии, с акцентом улыбнулся:
– До встречи!
– Увидимся! – девушка попалась из разряда тех, которые, не желая показывать своей бурной радости – или даже счастья – укрывают себя плёнкой холодной невозмутимости, хотя в душе их горит, штормит и полыхает. И, как доказательство последнего, после того, как Вася уехал, Ангелина, зайдя в дом, начала кружиться по комнатам, вздыхать, кричать и даже плакать. И вправду, счастье делает человека сумасшедшим.
– Что с тобой? – услышала Ангелина за спиной строгий материнский голос.
– А-а-а, ты дома?
– Вернулась за карточкой пациента. – Ангелина поняла, что сейчас опять придётся бороться за своё место под солнцем, и сдаваться не собиралась, хотя ледяной тон и властная осанка матери лёгкой борьбы не обещали.
Валентина Николаевна работала заведующей городской поликлиникой. Должность довольно-таки солидная, да и вид этой женщины был более, чем соответствующий. Как и Ангелина, она просто дышала ухоженностью и какой-то внешней щепетильностью. Складывалось впечатление, что перед зеркалом она проводит не много времени, а всё время – ни одной морщинки ни на лице, ни на одежде, как будто с минуты на минуту приедет фотограф, чтобы через неделю её фото красовалось на титульном листе журнала Forbes. Но если в Ангелининой внешности читалась естественность, то у матери – педантичность и превосходство. Даже по тому, как она держала в руках амбулаторную карточку, можно было предположить, что она принадлежит к королевской семье.
В целом Валентина Николаевна была доброй матерью, верной женой, хорошей соседкой, квалифицированным специалистом, внимательным врачом и отзывчивой коллегой, но все эти качества были с приставкой «чрез меру». Если она интересовалась жизнью дочери, то закрытых дверей не признавала ни в одном вопросе; если оказывала по соседству какую-либо услугу, то действительно рада была помочь, но в ответ обязательно ожидала услышать «большое спасибо», «очень Вам благодарны», «Вы – прекрасный человек»; свою работу она знала превосходно, и с обязанностями справлялась лучше некуда, но при этом от пациентов требовала незамедлительного исполнения предписаний, а от подчиненных и коллег – беспрекословного соблюдения установленных правил и использования советов. То есть, требовательность к себе вызывала у неё требовательность (как правило, завышенную) к другим без исключения.
Глубоко вздохнув, Ангелина приготовилась отражать атаки.
– Обычно, если ты так вздыхаешь, значит – не хочешь со мной разговаривать, – голос матери звучал ещё строже.
– Мам,
