быстрым шагом.
Катя стояла и вспоминала, как Машка позавчера гадала ей на картах и обещала большие перемены через случайную встречу с пиковым королем. Когда подошел тот пожилой мужик, Катя съежилась – было в нем что-то тревожное.
Выручил капюшон. И сразу же следом – Длинный! Судьба!
Пять долларов – на кофе, конечно, многовато. Колготки, вот что! Нельзя идти на деловую встречу в драных колготках. Можно в брюках, но не нужно.
Пока еще Катя в состоянии позволить себе самое рискованное мини, она должна этим пользоваться.
На визитке Длинного было много чего хорошего. «Лукьянов Андрей Борисович», – было написано там под элегантной, но совершенно невразумительной эмблемой с готическими буквами. И чуть пониже – «вице-президент».
Вечером, сдав Стасику выручку и товар, получив свое законное вознаграждение, Катя побежала домой – кормить Павлика. Тот, конечно, опять весь день провалялся перед телевизором. Тот самый муж, который объелся груш… Хорошо, что удалось отвезти Сережку к свекрови.
Катя ни слова не сказала Павлику – валяйся, сделай одолжение… только молчи и не спрашивай… Когда он однажды принялся расспрашивать о стоянии с сигаретами на базаре, нарвался на хорошую истерику. Впрочем, когда Катя пыталась узнать подробности неудачного похода на биржу труда, получила то же самое. Так и жили…
Катя выложила на кухонный стол хлеб, дешевую колбасу, пакеты с гречкой и вермишелью, банку кетчупа. Немного денег приберегла – а вдруг действительно придется сидеть в кафешке? Торчать без чашки кофе просто неприлично – это она с детства усвоила. Колготки Катя оставила в сумке и весь вечер копалась в шкафу – сочиняла наряд.
Клетчатую куртку она не выбросила чудом – и вот куртка пригодилась, особенно капюшон. Никто из знакомых не узнавал Катю в этом чудище… но кто же был тот пожилой, высокий, немного сутулый, с длинным лицом, с диковинными морщинами? Лицо очень знакомое, где-то совсем недавно промелькнуло…
Катя достала юбку со сломанной молнией. Новая молния – это две буханки хлеба. Остается последнее – с утра зашить юбку на себе. Не сразу же заставят ее снимать, а? Позорище…
На рынок она вышла в позапрошлогодней курточке, еще довольно приличной, в старых плотных колготках – наверняка ведь забрызгаются. И торговала до трех. Стасик, хороший человек, все понял и не возразил – пусть Катька ловит свой последний шанс! Все равно ведь завтра придет за щитом и товаром.
Катя проскочила в институтский туалет и поменяла там колготки. Потом старательно навела красоту. Утром она успела вымыть голову, так что на свои почти тридцать два не выглядела. Не девочка, да… но не у каждой девочки такие ноги и такая талия. Эту талию никакая беременность не испортила и не испортит. Курточка была стянута поясом как можно туже и лихо топырилась над бедрами. Шарфик собственного изготовления, но в тон, в тон! К зеленовато-серым глазам.
«Мираж» был престижным торговым центром. Туда входили женщины, принадлежащие богатым мужчинам. Не было ни одного уха без
