Тем более у них есть средства, они молоды и полны энергии и любят друг друга…
Да, только так, а не иначе – контролируя сновидение раз за разом все сильнее и сильнее, – она сможет…
Сможет избавиться от этой девочки! Даже если ей для этого придется убить ее – конечно же во сне.
В собственном сне.
– Ты уверена? – произнес озадаченный муж, а Юлия, направляясь босиком в туалет, ответила:
– Я знаю!
Зайдя туда, она затворила дверь, пустила в умывальнике воду и долго-долго стояла, вцепившись руками в раковину, не смея взглянуть в висевшее напротив нее зеркало.
Потому что по всем законам жанра она должна была посмотреть в него – и увидеть отражение стоящей за ней мертвой девочки. Непременно с ехидной сатанинской ухмылкой. И пустыми глазницами, из которых струилась черная кровь.
Юлия пересилила себя, взглянула в зеркало – и с облегчением отметила, что никакой мертвой девочки у нее за спиной не стояло. И вообще, с чего она взяла, что девочка была мертвой?
Правильно, на этот вопрос она уже дала себе ответ: потому что ложно быть живым с вырванными глазами.
Только откуда она в курсе, что глаза у девочки были вырваны?
Она снова схватилась за края раковины, вспоминая свое первое видение. Или это было не первое?
Темный коридор… Мертвенный свет… Комната… Стол, на котором лежит нечто, накрытое неким подобием целлофана. Она тянет на себя целлофан, тот сползает…
И она видит мертвую девочку с зашитым проволокой ртом и пустыми глазницами.
А потом… Потом эта девочка вдруг резко садится и раскрывает рот в беззвучном крике…
Юлия едва сдержала крик, потому что воспоминания были настолько сильные, что ей сделалось страшно. Очень страшно. Наверное, почти столь же страшно, как тогда, когда Роман обнаружил ее саму в глубоком обмороке в ванной комнате супружеской спальни в их подмосковном особняке. Ей крайне повезло, что, упав, она не разбила висок об угол мраморной ванны.
Юлия боялась взглянуть в зеркало, потому что была уверена, что в этот раз ее страшная спутница возникнет там. И все же она приказала себе посмотреть туда – и убедилась, что в зеркале отражается исключительно она сама.
Приступ паники прошел столь же быстро, как и накатил. Юлия закрутила воду и подошла к столику, на котором лежала ее одежда – перед тем как подвергнуться сеансу сонотерапии, она переоделась в некое подобие ночнушки.
И только сейчас поняла, что это та же самая хламида, в которой она привиделась самой себе в качестве узницы в последнем кошмаре.
Раздался шорох (или Юлии так показалось), и она увидела, что из-за занавески душа что-то выглядывает.
Это была острая детская коленка, прикрытая серой юбкой.
Дрожа, Юлия подошла к душу и, осторожно взявшись за край занавески, хотела рывком отвести ее в сторону, чтобы убедиться, что никакой мертвой девочки с зашитым
