ми крышами, закопчёнными кирпичными трубами и резными вывесками.
Внутри радовал желтоватый свет от десятка свечей и огромной круглой люстры. Деревянная мебель, несколько неизвестных мне гербов, весящих недалеко от медвежьей шкуры, возвращали в лихой XVI век, единственным напоминанием XXI века был бар с необычайно богатым ассортиментом и для нашего времени.
Я села за столик. В меню на меня посмотрели кусочек пирога с дичью и чашечка кофе.
Джинсы, кеды и телефоны немногочисленных посетителей контрастировали с помещением, как если бы бар смешал в себе коктейль времён. Но открылась дверь, и тонкую гармонию веков нарушил парень в чёрном костюме.
Потом рассказывали, что он сбежал из тюрьмы или психиатрической лечебницы, или даже из ада – много потом ходило слухов.
Он потребовал двадцать первый коктейль – бармен такого не знал. Парень зашёл за стойку, в руках замелькали бутылки и прочие предметы: водка, лёд, шейкер, мартини, какой-то ликёр. Набычившийся, вопящий бармен, похоже, ужаса на парня не внушал и молодой человек преспокойно закончил свои дела. В бокал для мартини погрузилась маленькая красная вишенка, и парень уселся за стойку.
Всё в нём было не так. Хороший чёрный и изрезанный костюм, пропитанная кровью белая рубашка, грязный красный галстук, лохматые тёмные волосы, лицо в шрамах и кровоподтёках, число 46 на шее.
Ножка бокала дёрнулась вверх – алкоголь и вишенка исчезли. Парень-46 попросил повторить. Бармен предложил гостю уйти, сказав, что тот не получит двадцать второй коктейль. Это-то молодого человека и взбесило, он стал объяснять, что двадцать второй коктейль ему не нужен – ему нужен двадцать первый и это не номер, а название.
Один из посетителей решил вмешаться – мужчина положил руку на плечо разгорячившегося гостя. Парень-46 перехватил её, повалил бедолагу на стойку и, мамой клянусь, собирался выбить плечо из сустава, но бармен поднял нож. Парень-46 улыбнулся, никакого страха, лишь безумный взгляд. Мужчина-заступник рухнул. Парень-46 наклонился к лезвию. Рука обхватила, дрожащие кисти бармена. 46-й направил остриё себе в грудь, морально парализовал бармена и просто забрал нож.
Он разглядывал нож, а глаза грустные и спокойные как будто говорили, что видели гораздо больше страшного.
Весь бар смотрел, не решаясь пошевелиться или даже вздохнуть. Взгляд 46-го поравнялся с моим. Я опустила голову – волна холода пронеслась по телу, волна мурашек, затем ещё одна и ещё. Он словно видел меня насквозь и знал обо мне всё. Грудь разрывалась от непонятных эмоций. Стало страшно и почему-то стыдно.
Я подняла глаза. Он лишь смотрел, а я описалась.
Резким движением девушка в чёрном выхватила нож из его рук.
Они приехали вместе. И не иначе как из преисподней. Оголённые запястья девушки украшали татуировки, волосы цвета вороньего пера даже при желтоватом освещении играли синими оттенками. Она извинилась и все увидели вампирские клыки и змеиный язык.
Они ушли. А я долго сидела, уставившись в мокрые джинсы, и впервые за полгода позвонила домой.
***
Странные они были. Но по необъяснимым для самой себя причинам к ним тянуло.
Намного позже я открыла небольшую книжку, которую передал мне парень-46, и поняла, что обязана рассказать его историю: то немногое, что он открыл во время знакомства и всё то, что написано в его дневнике.
Пожалуй, на этом я закончу, чтобы смог начать он.
Глава I
Это мой обычный день.
Последний обычный день, когда я жил правильно, вроде как.
Воспоминания близки к послепохмельным – приятные на фоне сегодняшнего самоощущения.
Подъем в 7:40.
Я просыпаюсь в 7:29, к плечу прижимается Билли Боб. За окном: ярко-голубое небо, стремящиеся ввысь многоэтажные здания и разноцветные блики – обещают хороший день. Я закрываю глаза, по лицу пробегают тёплые солнечные зайчики, отражённые от вазы, именуемой также как ваза холостяка, по факту это бонг, приспособленный под цветы. Давно хотел его переставить подальше.
7:40 – звонит будильник. Я встаю. Просыпается и Билли Боб.
Музыка.
По дому разливается приятная мелодия.
Я варю кофе.
Иду в ванную комнату. Если не почищу зубы и не выпью кофе, значит, утра у меня не было. Зубная нить падает в мусорное ведро, я направляюсь на кухню.
Нотки инди.
Землистый аромат, пробуждает полностью, почти. Чёрная жидкость в чашке, отличается от обычного растворимого кофе, как Боинг от Кукурузника. Кофе насыщен, немного напоминает
