его уже потянулась к рукояти меча.
– Я думаю, что долина Вигрид, раскинувшаяся на сто миль в длину и ширину, прекрасно подойдёт для битвы, которая решит судьбу богов и всего нашего мира, – спокойно, как бы рассуждая, ответил Один.
Вид у Вафтруднира стал жалок, он уже понял, что незнакомец явно выдаёт себя не за того, кто он есть на самом деле. «Кто же этот странник?» – стремительно носились в его голове мысли, но подумать о том, что верховный бог асов вот так запросто гуляет по просторам Ётунхейма, такая мысль даже не проскальзывала в его мудрой голове.
– Теперь моя очередь задавать вопросы, ты готов на них ответить? – строго взглянув на великана, спросил Один.
– Задавай свои вопросы, чего тянешь, – только и смог ответить великан упавшим голосом.
– Каковы будут последние слова, которые верховный бог Один прошепчет на ухо своему любимому сыну Бальдру в день его похорон? – спросил ВсеОтец.
Великан слез со своего оленя и, дрожа от страха, вплотную подошел к незнакомцу, пристально взглянув ему в глаза.
– Это знает только Один. Только он знает, каковы будут его последние слова, обращенные к своему сыну Бальдру, – сказал великан и, переведя дух, добавил: – И только Один посмел бы спросить об этом, ведь Бальдр ещё жив. Я достаточно мудр, чтобы понять, что ты, Странник, и есть Один, но моей мудрости не хватит, чтобы ответить на твой вопрос. Я проиграл спор, и я весь в твоей власти, – понурив голову, добавил великан.
Вафтруднир был одним из немногих великанов, которого с определённой долей иронии можно было назвать «умеренным разрушителем». Этот ётун был воплощением сдерживающей мудрости и жизненного опыта, которые урезонивали и утихомиривали самые буйные и безбашенные головы великанов.
Именно поэтому, хоть Один и хотел проучить самоуверенного и самодовольного великана, но смерти ему не желал.
– Твоя ошибка, Вафтруднир, в том, что при всей твоей мудрости ты не всегда можешь разглядеть черту, за которой твоя уверенность в себе переходит в слишком высокую самоуверенность, и тогда ты теряешь контроль над ситуацией, – назидательно сказал Один.
– Твоя правда, великий и могущий отец богов, – понуро отвечал великан.
– Я сохраню тебе жизнь, если ты поклянёшься сохранить в тайне моё пребывание в ваших землях.
– Клянусь, – тут же, не задумываясь, пообещал великан.
– Смотри, если нарушишь свою клятву, моё копьё Гунгнир поразит тебя в любом месте, в каком бы мире ты ни находился, – опять назидательно и строго сказал Один, – но это ещё не всё. Если хочешь сохранить свою голову, скажи мне, какую цену запросит Мимир за глоток из источника Мудрости, который он охраняет?
– На этот вопрос я как раз могу ответить – он попросит твой правый глаз, – отвечал Вафтруднир.
– А может, Мимир согласится на меньшую плату? – вопрошал великана Один.
– Нет,
