ночь в моей заброшенной квартире,
глотая запахи оставленных следов,
они витают так настойчиво в эфире,
в пределах стенок и распахнутых шкафов.
Я очень долго отступал, не шел в атаку,
переживал раздоры наши по – мужски,
ступив в забытое, привыкнув к полумраку,
тебе не подал бы в прощении руки.
Но ты, не выдержав разлад, ушла – и ладно,
не будет лишних, раздражающих бесед,
собрав вещички, растворилась безвозвратно,
оставив запаха французского букет.
Ну, не сложилось что-то здесь, не состоялось,
я свет впустил, пугая заспанную ночь,
она на несколько мгновений растерялась
и за окно трусливо выскочила прочь.
На тумбе в вазе – неприглядные ромашки,
на полке – связка растопыренных ключей,
в шкафу на вешалках – помятые рубашки,
а на стекле – унылый отблеск фонарей.
Я здесь надолго не останусь, день уважит,
успело время поработать не спеша,
оно, надеюсь, мне решение подскажет,
и возродится к жизни добрая душа.
4.11.17г.
Утраченный соблазн
Шершавыми травинками
за голени и пятки
цепляет необузданность
непаханого поля,
я вышел за околицу,
с собой играя в прятки,
настигла и умножилась
раскованность и воля.
Здесь стенки не обрушатся,
живи себе и властвуй,
здесь вывелись завистники
и даже критиканы,
мне в спину долго тычется,
попутный и вихрастый,
ветрище неприкаяный —
всегда, как будто пьяный.
Погасшая закруточка
свела стальную челюсть,
ей некогда попыхивать,
– огонь давно утерян.
Иду, живу с понятием,
что здесь такая прелесть,
и я, в своих амбициях,
открытостью проверен.
.
.
Ползет над полем облако,
оно не одиноко,
мы движемся в попутную,
знакомую сторонку,
оно искрится радугой,
свежо и белобоко,
напомнив мне соседскую
пушистую болонку.
Пригнусь к земле. Я кажется,
обрел свое жилище,
расстанусь с ложной памятью,
наполненной сарказмом,
я думку смело вычеркну
о прежнем пепелище,
не стану допекать себя
утраченным соблазном…
14.11.17г.
