Клубнику он давно уже всю обобрал с участка, а ту, что его дочка – девочка Юлечка сразу не потрескала, его супруга давно уже в варенье переработала. Так что, его дачный домик одним из первых вошел в пухлое уголовное дело, заведенное против дедушки в отделении полиции, где работал капрал Вова Белозыров.
Зря что ли Стук в народной армии служил? Он же жизнь повидал во всей ее красе, и спереди, и сзади, и даже снизу, из окошка подвала, где была расположена гауптвахта. Так что дед был калач тертый. Вот он и поручил бригаде Палыча домики дачные разбирать на доски, грузить на Газель, да на склад, арендованный по случаю, для снабжения населения пиломатериалами, отвозить. Как по маслу бизнес у Стуканорского пошел. Товар то у дедушки дешевый был. Себестоимость же мала. Так что нарасхват уходил. Остепенился дедушка, разбогател. Хрен большой на все забил. Знай себе, пиво баночное сосет, да припасами дачников заедает. Боятся – то пока ему нечего. Никто же ничего плохого не подозревает.
У девочки Юлечки – дочки Владимира Александровича – почетного железнодорожника, варенья клубничного еще много, так что, дело чистое. Вот если бы на дачу кто – то лезть стал, соседи обязательно бы в полицию накапали, а если домик с крыши до основания бригада разбирает, да на транспорт грузит, ни у кого даже и тени сомнения не возникнет в законности данного мероприятия.
Так что, пока прокапала своими дождями поздняя осень, вступила в свои права зимушка – зима, количество дачных домиков в окрестностях города Лосева убывало прямо на глазах. И все бы хорошо. И дедушка сытно размеренно вел бы свою жизнь. И Владимир Александрович – почетный железнодорожник, ни о чем бы ином, кроме безопасности движения поездов, не волновался бы. Если бы не его дочка Юлечка.
Вот ведь какая незадача. Нагулялась она со своим кексом Вовой по улице, накаталась на горках, нацеловалась на морозце – ну как не засосать чашечку горячего чая с вареньицем перед сном. Заглянула она в холодильник, а там банка почти пустая, варенья только на донышке, всего на один лизок. Ну, как тут не покапризничать, как нижнюю губу не выставить вперед. Вот и пришлось Владимиру Александровичу до дачи промяться за припасами, растрясти свою трудовую мозоль, свисавшую поверх брючного ремня в качестве продолжения могучей груди.
«Заодно и наличники с петухами, приобретенные по случаю на складе Стуканорского, на четвертое окно прибью», – рассуждал почетный железнодорожник, разыскивая в шкафу свои пятнистые походные штаны.
Ни у кого еще не было таких красивых наличников на окнах, как у Владимира Александровича. Его соседка по даче – Мария Ильинична, ему завидовала. Пока она у себя на фазенде кверху задним местом над морковкой ковырялась, к почетному железнодорожнику привалило счастье в виде мастерового с бодуна, который и сработал за пузырь «красного» на три окошка его дачи красивые наличники с петухами. Одно плохо – на четвертое не успел – отрубился. Так и осталось
