Посему я поцеловал её руку и сказал:
– Хватит для первого раза, сначала мне придется сдерживать себя…
Только Маша оделась, как в квартиру влетел папа. Он выставил девочку за дверь и бросился с угрожающим видом ко мне. Но, увидев мою «конструкцию», стал дико хохотать, катаясь по полу…
На следующий день, на перекуре во время большой перемены, я рассказал ребятам о своих «подвигах». Ха, они с уважением смотрели на меня. Еще бы! По моим рассказам выходило, что я Машу только на люстре не «любил»!
Весть мигом разнеслась по классу! Девчонки стали сторониться Маши, а лучшая подруга отсела от нее. Все посмотрели на меня…
И я повел себя как мужчина, сев к ней за парту! Маша бросилась ко мне на грудь и разрыдалась. Я ласково похлопал ее по спине и сказал, как говорил мой папа маме, придя под утро домой:
– Ну, хватит, хватит выть, дуреха!
Затем я каждый день заботливо спрашивал у Маши:
– Ребенка не случилось?
В конце концов, учителя тоже стали коситься на нас. Вскоре папу вызвали в школу. Он вернулся домой красный, злой, и так меня отделал ремнем, приговаривая:
– Ты у меня всё поймешь!
Я сразу понял, насколько серьезны наши взаимоотношения с Машей, и стал с особой нежностью думать о своей «женщине»!
Это я вам говорю, как мужик – мужикам!
Привет, подружка!
О, черт, даже когда лежу, голова кружится! Ну и погулял я вчера, видимо… Что было-то? Вспоминай, вспоминай…
…А, был у бывшей жены, Таньки… Денег занимал… Говорил, в сотый раз, что забыть не могу, что люблю «как встарь»… Дала! Но сказала, что в последний раз… Ха! Куда же ты, Танюха-горюха, денешься? Дашь и завтра!
…На эти деньги, конечно, купил «шампузика», конфеты, цветы… и завалил к любовнице Люське! Что-то она потом спросила? А! Спросила «в самый последний раз» женюсь ли я на ней? Ко-не-чно-бесконечно, «женюсь»! «Вся жизнь впереди – надейся и жди!»
…Ну, домой, понятно, уже ночью притащился. Жена мне сказала: «В последний раз ты меня обманул!»
Ха—ха! Надменный хохот мой раздался! О, как я «испугался», как «затрясся» от ужаса жизни без моей «лучшей половинищи»! Но, ха-ха, конечно, женушка никуда не делась, пожалела и накормила мужа-бродягу, скитальца-романтика! Только что-то сразу после еды у меня голова закружилась… С чего вдруг? Не пил за ужином… И жена сразу мне бумагу какую-то подписать сунула… Что ж я подписал-то?
– Ну-те-с, пациент готов к операции?
Кто это говорит? А, мужчина какой-то в белом халате и шапочке.
– Да, доктор! Все анализы, осмотры и подготовку провели! Я уже ему и укол анестезии поставила!
Голос Танькин! Где это я? Что со мной? Руки и ноги не слушаются! Даже, блин, язык не шевелится! Что это Танька задумала?
– Родственники здесь? Есть ли расписка о согласии пациента на операцию? – снова «белый» мужик спрашивает.
Заходят
