А Рина – Человек. Тебе это не понять, голубая кровь глаза застит, тебе бы корону таскать… да голова уже обломилась. Вождю не стойка для короны рядом нужна, а спутница достойная, кровью своей оплатившая, болью и страданием. Ты дочь свою уже продала… не вождь, сама ей судьбу выбрала.
И засмеялась тихим смехом, ручкой махнула, опять посмотрела на Роберта:
– Родя, крестьянки-то крепше королевишен, энта вон за железяки спряталась, сама небось и печки не истопит, да водицы из реки не донесет на коромыслице…
И уже другим голосом, страшным голосом ведьмы, медленно проговорила:
– … а туда же – на кровь святую замахнулась… тебе и жизни-то мало дано, я ведьма, я знаю.
Жаклин вдруг успокоилась, положила ногу на ногу, гордо двинула плечиком и мстительно заявила:
– Он вас всех убьёт. Амир, тебе не уйти от него.
– Не уйти. Хочешь с ним поговорить?
Она не сразу осознала слова, повела головой, нахмурилась и только тогда спросила:
– Поговорить?
– Он здесь.
– Нашёл…
– Рина нашла.
Жаклин посмотрела на меня невидящим взглядом, а Фиса прошипела:
– Сила-то в кровушке истинной, ей синева королевская не нужна, она сама по себе… тебе не чета.
Роберт подхватил её на руки и вернулся к столу, посадил на стул и чмокнул в щёку. Амир проследил взглядом за ними, пожал плечами, но ничего не изрёк.
Когда в кабинет въехала стеклянная конструкция, я замерла – в ней находился человек без рук и ног, только тело и голова. Мужчина лет сорока, очень бледный, практически белый. На нём была только чёрная набедренная повязка, подчёркивающая худобу тела: никаких мышц, скелет, обтянутый пергаментной кожей, никогда не знавшей солнца. А на голове, вернее черепе, пучками росли тонкие бесцветные волосы, собранные на затылке в жиденький хвостик. Только маленькие и совершенно круглые глаза сверкали яркими чёрными бусинами, а может так они смотрелись на фоне широкого плоского носа. И он хотел стать Великим и Ужасным? Он и так ужасен, куда уж больше.
Непроизвольно я присмотрелась к обрубкам рук и заметила на белой коже красные полоски и странные проводки, торчавшие прямо из костей. Опустив взгляд по тому, что было телом, обнаружила концы таких же проводков, торчавших из-под ткани набедренной повязки. Схватив Амира за руку, шёпотом спросила:
– Он что… робота из себя сделал?
– Руки и ноги. Вито, запись.
На крайнем экране появилось изображение, и я ужаснулась – гигантский механизм с множеством механических рук и экраном вместо головы передвигался по скалистой поверхности на четырех ногах. Хотя это не ноги, странные палки на шарнирах, блестящий на солнце паук. Послышался вздох Фисы:
– Чудище-то какое… Змий железный…
– Паук.
Меня удивила тишина, и я посмотрела на Жаклин, зрелище ужаса в глазах и неприличная поза сползания со стула,
