увижу, как услышу, всё во мне заговорит:
Вся душа моя пылает, вся душа моя горит.
Мы в глаза друг другу глянем, руки жаркие сплетем,
И куда – не знаем сами словно пьяные бредем.
А кругом сады белеют, а в садах бушует май,
И такой на небе месяц – хоть иголки подбирай.
Мы бредём по тем дорожкам, где не кошена трава,
Где из сердца сами рвутся незабвенные слова.
За рекой гармонь играет, то зальётся, то замрет…
Лучше нету того цвету, когда яблоня цветет.1
Амир гладил меня по волосам и вздыхал, я попыталась посмотреть на него, но он не позволил – прижал мою голову к груди и продолжил вздыхать. Я не выдержала этих вздохов и спросила:
– Ты отвезёшь меня домой и уедешь?
– Нет. Я останусь с тобой.
– Поплаваешь со мной?
– Да.
Именно этот совершенно домашний разговор успокоил Амира, он перестал вздыхать и коснулся губами моего лица.
– С тобой я научился получать удовольствие от воды. Мне нравится с тобой плавать.
– Правда?
– Правда. Всё, что связано с тобой – удовольствие.
Он странно произнес это слово – «удовольствие», подумал немного и продолжил:
– У Тёмных нет чувств. Когда я… стал обычным вождьком, мне не хватало чего-то, я не понимал своих ощущений, но точно знал – я чего-то лишился.
Молчание длилось долго, а я замерла и лишь иногда позволяла себе вздохнуть, боялась, что Амир больше ничего не скажет.
– Рина, ты изумительная человеческая женщина, которая смогла научить глупого, старого вождька ощущать удовольствие. Я из своей жизни вождя… человека помню лишь одну радость…
Амир опять надолго замолчал, я не выдержала его молчания и прошептала:
– Море.
– Да… море. Благодаря тебе снова ощутил… когда мы неправильно управляли кораблем, рулили… сейчас я понимаю, что забыл об этом на шестьсот лет.
Тихо засмеялся и провёл пальцем по щеке:
– А женщину познал впервые…
Я покраснела до состояния кипения крови во всём организме, а муж чмокнул меня в нос и прошептал:
– Любимая… единственная женщина… человек… невероятная женщина и Тёмный.
– Амир…
– Я ужасный Тёмный. Монстр…
– Ничего страшного… мог и раньше показаться.
Мой голос был хриплым от такого резкого перехода, я закашлялась, и Амир сразу приподнял меня.
– Дыши…
– Ага… дыши… а как дышать, если ты… то, значит, красавица, а то не могу с человеками жить…
– Рина…
– Ты ужасный монстр. Понял?
– Я знаю.
– Ничего ты не знаешь. Но сейчас я
Песня «Лучше нету того цвету». Слова М. Исаковского
