он в силах это перенести. И пока средство может действовать.[9]
– Ну что ж, малыш, – лекарь вернулся к Михаэлю. – Давай, наконец, разберёмся с твоей раной – да и успокоим твоего друга? А то он у нас совсем извёлся, да и меня совсем извёл. Я уверен, что внутри у тебя всё цело, но надо же в этом и убедиться! Ну как, согласен?
Великан чуть не рассмеялся. Его забавляли манеры хирурга. Стало легко и спокойно; он почему-то доверял старому немцу.
– Давай-ка посмотрим, что там у тебя. Ох, какая мускулатура. Вот это рельеф! Просто редкостный рельеф.
Зубы заговаривает, понял Рыжий Чёрт. Смешно. Старик велел ему руки хорошенько сцепить под головой – чтобы сам себя «держал», переплетя пальцы в «замок» и придавив «замок» затылком. Совершенно излишняя мера: не стал бы Харрада позориться – хватать врача за руки. Что бы ни делал лекарь, где бы и как сильно ни нажимал, раненый отвечал только:
– Нет, не больно.
Рыжий Чёрт стыдился не то что пожаловаться на боль, он считал, что уронит своё достоинство, даже просто испытав страдание. Мужчина, воин не должен чувствовать боль от ран. Ещё и признаться самому?! Посмешище из себя делать? По счастью, эликсир притуплял «не те» ощущения.
Дон Мигель с напряжением следил за манипуляциями седого хирурга. Ему не было смешно. Он тревожился, очень. Сопереживал по-настоящему, словно чувствовал ту же боль. Точно, как сам Михаэль, когда шили его Чинка.
Это чего-нибудь да стоило? Рыжий Чёрт это оценил. Уж теперь-то он за Гарсию – горой.
Лекарь сказал:
– Я не понимаю, что мы ищем. Вы видите: совершенно никакой реакции. Похоже, пули всё-таки извлечены.
– Нет. Он терпит.
– Невозможно.
– Я вижу: он терпит. Он вздрагивал.
– И только? Хорошо. – Сатториус повернулся к больному. – Сынок, зачем ты скрываешь?
– Я не скрываю. Мне не больно.
– Ну вот видите! Дон Мигель, Вы уверены, что пули не извлечены? Не хотелось бы зря резать: вызовите и допросите хирурга, который здесь был.
Но Мигель с Михаэлем в один голос сказали: «Нет!» А Мигель добавил:
– Разговор у меня с ним будет другой, чуть позже. – Он подозвал Ренато:
– Ты разумный малый.
И «разумный малый» на радостях, что удостоился, вдохновенно залился соловьём: как притащил хозяина из лесу, и сбегал за полковым лекарем, и полковой лекарь быстро нашёл «ковырялкой» первую пулю. А потом час возился со второй и всё злился, что никак не найдёт, а хозяин всё был, как мёртвый. Потом лекарь отдохнул и хотел ещё поковырять, а тут хозяин как раз очнулся и как начал кричать: Мне надо идти, время, время, где мои сапоги!
Харрада побагровел:
– Заткнись, скотина! Кто тебя за язык тянет?!
– Тише, Михаэль, пусть доскажет. Говори, голубчик, не бойся.
Слуга опасливо покосился на своего господина и отодвинулся за спину Гарсии:
– А лекарь-то так и убежал без инструментов – хозяин
Чтобы действие эликсира развернулось в полной мере, на пути тока естественных энергий не должно быть препон. То есть, если пули не извлечь, исцеления не будет. Так, временное облегчение. Перед концом.
