кажется, я имею права пропустить один день и хорошенько отоспаться, – с неуверенной улыбкой сказал он.
– Не знаю, как поблагодарить тебя…
– Не нужно.
– Нет. Нужно, – настоял Дима. – Моя жизнь только твоя заслуга и я не представляю, чем отплатить. Я ещё никогда не находился в такой ситуации. Кажется, это просто невозможно.
– Возможно, – придумал лучший способ платы за спасение он. – Стань олимпийским чемпионом! Думаю, лучше награды за спасённую жизнь и не придумаешь, – совершенно серьёзно озвучил неожиданно возникшее желание юноша. – А теперь выздоравливай. Сейчас это самое главное.
– Думаю, я никак не успею пробиться во взрослую сборную к Ванкуверу. Это же в следующем году, – огорчённо произнёс Дима, вновь остановив Сашу у выхода, заставляя придумать другой способ.
– А я говорил не про Ванкувер, – улыбнулся он. – Сочи ждёт тебя. Там ты найдёшь свою удачу в полной мере. Почему-то я верю в это.
– Всё – таки уйдёшь? – тяжело протянул молодой человек, не понимая, как вести себя и что делать. Он чувствовал точно такую же неловкость и смущение от незнания, как быть. В этом они с Сашей одинаковы.
– Можно прийти как-нибудь на неделе? – вдруг спросил Саша, всё ещё оставаясь в палате. – Хочу узнать, всё лив порядке. Не знаю, как объяснить, но я волнуюсь о тебе, хоть и понимаю, что знаю тебя меньше суток. Наверное, это фанатичная любовь к биатлону и юношеский максимализм продолжают удерживать меня здесь, заставляя говорить всякую глупость, о которой я могу совсем скоро пожалеть. Так странно видеть тебя здесь, обычно я смотрю на ваши соревнования по телевизору, и каждый раз мечтаю приехать туда, увидеть всё вживую, даже, может поучаствовать в чём-то, но, так и не вышло, – нашёл самую подходящую тему для разговора, которую только мог придумать Саша, перебрав всё от начала и до конца.
– Приходи. Буду ждать. Расскажу всё, что захочешь о жизни в биатлоне. Вижу, тебя это интересует сильнее, чем чтобы то ни было, вот только избавлюсь от всех этих проводов, – быстро согласился Дима. По его мнению, Саша сможет составить ему так необходимую сейчас компанию.
– Тогда, до встречи?
– До встречи, – попрощались они, и дверь палаты закрылась.
Дима остался один, хотя одиночество просто не переносил. Где бы ни был, ему всюду необходима компания, желательно, большая и весёлая. Общение у него в крови, как, впрочем, и биатлон, но в данный момент, придётся пересилить себя и выдержать не только одиночество, но и все муки боли, даже после череды болеутоляющих. Из посетителей никто в ближайшее время не придёт. Отец и мать за неделю до этого уехали в солнечный Лос-Анджелес, отмечать очередную годовщину и вернутся нескоро, по крайней мере, пока вдоволь не насладятся отдыхом, не растратят все накопленные деньги и не включат традиционно отключённый телефон для полного отрешения от прежней жизни. Бабушка, всё ещё жившая в Сосновом бору, не должна ничего знать. Лишние волнения не приведут ни к чему хорошему, а члены юниорской сборной сейчас на сборах. Дима и Женя должны
