действий, говорил он, страшно переживая, что мог сделать что-то неверно, тем самым убив человека. К тому же, он не имеет права делать то, что должен лишь врач, но глядя на то, как Дима мучается от боли, он не мог поступить иначе. – К тому же, вам нельзя говорить. Лежите тихо. Я постараюсь спасти и вашего друга.
– Спасибо, что делаете это, – продолжал говорить Дима.
– Это моя обязанность.
– Большинство других людей просто бросили бы меня, но только не вы. Я вам жизнью обязан.
– Пока не за что благодарить, – оголяя повреждённую ногу, говорил Саша, принимаясь накладывать шину, но перед этим, нужно вновь обезболить. Вколов его, он обматывает бинтами предварительно обеззараженную поверхность, плотно прикрепляя ими шину, и работа выполнена. Дима получил ту помощь, которую должен был, по крайней мере, Саша сделал всё, что мог.
– Я ведь спортсмен.
– Вот и отлично. Значит, совсем скоро поправишься, – действительно так считал он.
– Я не могу жить без биатлона, – уверенно прошептал Дима, раздумывая о возможно печальном исходе событий.
– Не поверишь, но я фанат биатлона. Никогда не думал, что спасу одного из своих будущих кумиров.
– Я пока только в юниорской сборной. Было только пара призовых мест, – рассказывал Дима, пока его спаситель готовился собрать все медикаменты, чтобы вернуться к его другу.
– Значит, ещё всё впереди. А твой друг тоже биатлонист? – поинтересовался он, поднявшись на ноги.
– Да, – быстро ответил он.
– Значит, я его точно спасу, – попытался уверенно сказать юноша, поглядывая на машину и вспоминая, что слышал женский крик в момент аварии, исчезнувший ещё до того, как он подбежал к пешеходам. Всё же, страх подойти туда прямо сейчас и увидеть мясорубку, он не мог пересилить, поэтому, направился ко второму пешеходу в надежде, что скорая приедет до того, как ему всё же придётся сделать это.
Держа в руке аптечку, Саша добрался до второго пострадавшего. Как и десять минут назад, он был повёрнут на бок, левой щекой к земле, но к ужасу юноши, совсем не подавал признаков жизни. Немедля он с осторожностью привёл мужчину в то же положение, что и у Димы. Прощупав пульс, и не ощутив его, принялся делать искусственное дыхание, чередуя с непрямым массажем сердца. Пытаясь вернуть человека к жизни, он старался вспомнить иные способы, но ничего не приходило в голову, а время неумолимо шло. Саша считал себя виноватым. Он слишком долго возился с Димой и лишь, поэтому сейчас видел, как смерть пришла к нему, но вдруг, тяжёлый, хриплый вздох проявил первые признаки жизни, чем он сквозь слёзы возрадовался, будто это был лучший день.
– Вы живы! – закричал он. – Говорить можете? Что болит? Не молчите!
– Дышать… Больно, – шептал он. Изо рта шла пена, что могло означать повреждение грудной клетки или лёгких. Быстро положив больного на землю и сняв всю мешавшую верхнюю одежду, Саша увидел странного вида открытую рану. Кожа вокруг
