Было видно, насколько Маллесу нравится происходящее – он почти кайфовал в предвкушении боев. Чего нельзя было сказать про меня. Я поежилась, представляя грядущий кошмар, инстинктивно втянула голову в плечи. Рик обнял меня покрепче и заметно напрягся, окаменел. Должно быть, заранее прикидывал, сколько работы нам предстоит. Я об этом предпочитала даже не думать.
– Ты в порядке? – Дыхание василиска вновь обожгло висок.
Я кивнула, наслаждаясь теплом Рика, кутаясь в него, как в шерстяное одеяло морозным вечером. И неожиданно поймала себя на том, что принимаю заботу василиска как нечто очень нужное, совершенно естественное.
– Мы начинаем бои за главенство над племенем. – Низкий, немного рычащий голос Маллеса пронесся над ареной. Я всегда поражалась – как удается верберам покрывать голосом такие расстояния? Другой бы давно сорвал связки, как минимум, охрип.
– Луженая у него глотка, – словно в ответ на мои мысли, хмыкнул Рик.
Три молодых вербера справа, посмотрели на нас то ли с интересом, то ли с осуждением. Не всякий здесь рискнул бы обсуждать Маллеса. Неважно, в каком ключе – восхищенном, насмешливом – обсуждать в принципе.
Маллес оскалился сильнее и рубанул рукой по воздуху. Толпа расступилась вновь – справа от нас, и через образовавшийся перешеек на арену вышли около сотни верберов. Все до единого огромные, даже по сравнению со зрителями, они выглядели свежими, отдохнувшими, готовыми к бою. Хотя я-то знала – прежде чем попасть на финальный поединок, оборотни пережили жесточайший отбор. Совет вожаков неделями проверял их силу, ум, ловкость, способность стратегически мыслить, решать задачи племени.
Смотрели претенденты с прищуром, даже с хитрецой, едва заметно поводили мышцами, разминаясь. И… разошлись по сторонам, торопливо избавляясь от одежды.
Сейчас начнется.
Поединщики будут драться небольшими группками то в звериной ипостаси, то в человеческой, десятки раз обращаясь во время боя. Людьми верберы более ловкие, гораздо лучше предвидят атаки противника. В звериной ипостаси силы у оборотней почти не прибывает, но вырастают острые, как бритва, когти и почти непробиваемая шкура.
Претенденты начнут что есть мочи драть друг друга клыками, когтями, бить наотмашь, пинать в самые чувствительные места. В схватках за место вожака соперников не щадили, но и смертей почти не случалось. Поединщики больше старались вывести противника из строя, отстранить от борьбы, чем убить.
Я резко выдохнула, застыла в ожидании.
Секунда – и перед нами вперемешку люди и медведи – темно-бурые, иссиня-черные, ярко-рыжие… Среди обычных косолапых таких окрасов и не встретишь.
Маллес все еще возвышался посреди арены, и только когда обвел всех взглядом – и претендентов, и зевак, вновь рубанул рукой по воздуху.
Поединщики в едином порыве утробно зарычали и бросились друг на друга.
Запах
