на груди и продолжил:
– Первый курс изучает: артефактологию, астрономию, заклинания, магический этикет и боевое искусство Дан-дрек, бой на мечах и кинжалах. Многие зашушукались и а магистр продолжил:
– Девушкам, говорите, так вот, – уже более серьезно ответил Эмиль, – Тот, кто сюда попадает, отдает все силы на свое воспитание к учебе и на практике это выясняется, каково текущее положение адепта в процессе его обучения. Если адепт плохо усвоил теорию, то на практике он ноль и его жизнь ничего не стоит, если адепт понял смысл пройденного, то на практике он выживет сам и еще поможет остальным.
Я наклонила голову вниз и подумала «О, бездна, армия, точно. Я хочу к тете, верните меня кто-нибудь домой!…ладно, хватит себя жалеть, Этана, ну чего раскисла, соберись». Я снова потерла руки, по телу прокатилась мелкая дрожь. Магистр начал диктовать и все застрочили перьями, записывая формулы пространственных изменений, стоящий у стола кафедры, мужчина говорил и в тоже время пристально разглядывал девушку «Она сексуальна, всегда подтянута, каштановые волосы и ведь большая редкость среди ведьм иметь такой цвет. Просто чудо, какое то, он никак не может выбросить ее из головы и почему ему придется доставить ее во дворец в ближайшее время. Наследник узнал, где она и требует ее немедленно, а он не может, да и не хочет отдавать этот юный цветок. Анурий может поломать это хрупкое создание и сделать из нее одну из анурэ. Как же ему тяжело, она еще ничего не знает и ведь ни поймет и будет мстить». Он сглотнул, «ему надо успеть уберечь этот цветок от лап похотливого Анурия, которого мало чего заботит в своем государстве. Эх! Сатай, знал же, что нельзя тебе доверять». В последнем вызове по зачистке, нечисть, что проникает, при каждой возможности, кем то контролируется и он чуть не попал ловушку. Он зол на брата, но пока нет времени выяснять отношения. «Надо спасать девочку, к которой он закипает всей душой и при каждом столкновении с ней, волнует его тело и душу». Магистр довольный оглядел аудиторию и произнес:
– Занятия на сегодня окончены, освободите помещение и да, адептка Этана Вериуст, вы задержитесь, – я послушно села на место и чуть не расплакалась от досады. Помещение опустело, а я сидела, опустив голову. Он оказался совсем рядом. Я чувствовала его дыхание. Взяв мои руки в свои, он начал целовать мои пальчики и запястья.
– Тебе больно, очень, что случилось в сфере, ты кого-то видела? – с такой нежностью в голосе начал он. А я хлюпнула носом и тихо сказала:
– Нет. И что теперь вы намерены делать со мной, отдадите в императорскую тюрьму? – и посмотрела уже мокрыми глазами на него. «Кроме своей чести мне было терять нечего, я понимала, что натворила что-то плохое, не знала как из такого положения найти выход». Мужчина поднял брови и ответил:
– А с чего бы это? Я своих адептов не сдаю, учить тебя буду, а придет время и, – он задумался и продолжил, – Там посмотрим, только я понять не могу, что ты сделала тогда.
