понимаете, что предлагаете? Вы объедините и взорвёте мусульманский мир, – сказала арабка.
– Извините, даже при моём высоком ранге я не знаю, кто вы, хотя нахожусь в коллегии 30 лет, не считая массы других организаций. Кто она, я могу узнать? – обратился он к Яровитовичу.
– Мы, – поправил Яровитович. – Это наш представитель в совете Бильдербергского, Римского клубов и Трёхсторонней комиссии.
– Да? Удивительно, что я Вас не узнал, – сказал старик с некоторым высокомерием.
Даме, которая, судя по голосу, была тоже в преклонном возрасте, это не понравилось. Она откинулась на спинку стула и приподняла руку с открытой ладонью. Перед ней загорелся квадрат с матрицей, двойник поставил прибор.
– Позвольте мне напомнить присутствующим: правило нашей организации пожёстче, чем правило Бильдербергского клуба. А оно таково: заседания клуба проходят по особым приглашениям, не афишируются, даты их созыва в печати не оглашаются. Как известно, любая встреча билдербергов, несмотря на полную секретность, вызывает большой интерес мировой общественности. Невозможно скрыть приезд в одно место большого количества известных людей, среди которых – президенты, короли, принцы, канцлеры, премьер-министры, послы, банкиры, руководители крупнейших корпораций. Именно поэтому наша организация столь малочисленна. На заседании можно было бы поставить этот вопрос, но немного с другой формулировкой. По правилам подобных объединений, клубов на встречи не допускаются посторонние, отсутствует пресса. Отчёты о проведённых встречах, обсуждаемых вопросах и принятых решениях не публикуются. На собраниях группы запрещено вести видео- и аудиозапись; запрещено делать заявления для прессы и разглашать содержание дискуссий, происходящих на этих встречах. Но всё же – актив клуба объединяет 383 человека, поэтому столь щепетильный план вряд ли вызовет массовое молчание. В связи с этим мне жаль, что Вы меня не узнали, тем более – не разделяете мою озабоченность.
Её прервал председательствующий:
– Минуточку, простите, однако не думаю, что Вы не понимаете отличия между нами и подобными объединениями и клубами. Разница, я напомню, в том, что все они, так или иначе, известны общественности, а мы – нет. Кроме того, мы объединяем их и на основе наших решений. Они проводят свои встречи и обсуждают последующее воплощение в жизнь принятых решений. Извините ещё раз. Продолжайте, пожалуйста.
– Я, возможно, не так сформулировала. Мысль заключалась в том, что при подготовке и приведении в действие плана, мы столкнёмся с конспирологическими проблемами. Нам достаточно того, в чём и без того нас обвиняют. Я имею в виду представленную в моём лице организацию, на плечи которой лягут основные заботы по подготовке плана, а именно – из-за секретности заседаний различные группы конспирологов часто заявляют, что клуб тайно управляет миром. И скажу вам откровенно – этому потворствует желание Вашего шефа возвеличиться, я вспоминаю
