его выражение «моя роль обязывает знать параллели и иметь представление о том, что происходит в структурах, контролирующих „Зеро“».
Беседа была по той части темы, по которой Рутре предстояло работать, а именно – проблеме контроля «Периметра». Рутра пытался найти причину закончить разговор. Ему нужно было встретиться с Хентом и получить ответы на вопрос – что говорить, а что нет. Гадать или играть в «молчанку» – Рутра не считал продуктивным. Воспользовавшись звонком шефу из отдела виртуальной реальности, Рутра вежливо попрощался и поспешил к Хенту.
Пройдя «лабиринты» и контроль, он через двадцать минут был в кабинете у Христофоровича. Всю дорогу он упрекал себя: «Как же я мог допустить такой провал!». И успокаивал мыслью: «Что же было бы, если я всё же рассказал бы ему?». Этот вопрос не давал ему покоя, потому что в нём хранилась некая загадка, раскрытие которой объясняло многие тайны. Возможно, судьбоносные для Рутры.
Хент ходил по комнате в привычной манере, заложив руки за спину. После того, как они поздоровались, Хент, скорее всего, понимая озабоченность Рутры, начал:
– Знаю, вопросов стало больше, но не стоит ими забивать голову. Задай только те, что тебе необходимы для выполнения задания.
Рутра, понимая, что должен «держать марку» и соответствовать уровню, не стал задавать вопросов, дабы потешить своё любопытство. Туда, куда его пригласили, он должен был понимать многое без слов. И всё же решил воспользоваться своим преимуществом, которое приобрёл по коллегиальному согласию. Соответственно, любые вопросы он мог интерпретировать как нужные для раскрытия загадки «Периметра».
– Первое: поясните, пожалуйста, что значит «спектакль, который мы разыграли»? Второе: кто эта тайная личность, специалист по криптографии? Третье: это реально допустимое событие, то, что мы обсуждали? Какова вероятность, что не существует аналогичной системы, которая нанесёт ответный удар?
– Не надо так драматизировать, всё-таки мы все живём на одной планете, есть ещё пара подобных планов по Ирану, Пакистану и Корее. Цель – показать всему миру ужас ядерной катастрофы, раз уж Хиросима ничему не научила. Во всех случаях предусматривается наименее слабый, маломощный взрыв. По США идёт работа давно, видишь, какую систему они строят, а ответа с другой стороны практически нет. Это то, что касается спектакля.
Ядерное противостояние в нынешнем мире превратилось в элемент игры, давление, прежде всего, на граждан развитых стран, чтобы никто не подумал вести самостоятельную игру, заодно и можно раскошелить их. Тебе уже должно быть ясно, что стрелять в своего партнёра, – это вчерашний день. Когда ты владеешь всем, тебе нужен рынок сбыта, производства, отдыха, а не то, чтобы все были коммунистами, христианами или кем-нибудь ещё. Это я в качестве примера. Родилось это всё тогда, когда одни хотели сделать мир таким, каким представляли сами. Потом другие хотели экономического доминирования, что, в принципе, пока продолжается,
