взрыва. Вспышки при старте снарядов – и больше ничего.
Неужели «стайники» погибали тихо и спокойно, уничтоженные всего-навсего убийственным трением, вызванным попаданием песка?
Маркс продвинулся вперед. Он искал ответов на свои вопросы, рискуя машиной. Началась перестрелка между более крупными передовыми дронами. Они уже успели разрядить обоймы своих дротиков и теперь дрались между собой напрямую. Разряды, выпускаемые из риксского лучевого оружия, озаряли тьму космоса, разрезая толщу песка, будто лучи прожекторов туманной ночью. Но Маркс не увидел ничего похожего на уничтожение вражеского микроскопического флота. Он отключил ускорение своего дрона, стараясь удержаться в стороне от поля боя.
А потом Маркс увидел колонну.
Колонна длиной в четыре километра мелькнула всего на мгновение – отражением на экране радара. На миг Марксу показалось, что это – нечто целое. Но потом компьютер подсчитал точный диаметр, и Маркс понял, что перед ним.
Единая колонна «стайников» – вероятно, весь запас снарядов, имевшихся на риксском крейсере. Их было более пяти тысяч, летевших на расстоянии меньше метра друг за другом. Датчики говорили о невероятной четкости в построении этого боевого формирования: на протяжении всех четырех километров его диаметр равнялся толщине большого пальца Маркса.
Затем пилот увидел короткие вспышки в передней части колонны. Каждые несколько секунд передовой снаряд уничтожался песком. Его место занимал следующий и держался некоторое время.
Но за счет этих жертв подавляющее большинство дронов-«стайников» оказалось защищено. Они были похожи на войско муравьев, пересекающих речку: те, что подходили к воде позже, топали по спинам своих утонувших сородичей. Риксские снаряды пробили в стене песка очень маленькую дырочку и проскальзывали сквозь нее.
Марксу прежде доводилось видеть, как умеют преображаться «стайники»: они могли выпускать конечности, похожие на бумажные веера или на спицы зонтика, превращать себя в торы и вытянутые восьмерки, могли вздыматься словно гребень волны или уподобляться заостренным вращающимся тучам. Но ни разу в жизни Маркс не видел ничего столь дьявольски простого.
Прямая линия.
И они пробивались.
Маркс вдруг вспомнил кое-что. На его родной планете жили крысы, которые были способны ломать собственные кости и, превращаясь в тоненькие мешочки, наполненные желе, пробираться в самые узкие щелочки. Вспомнив об этих крысах, Маркс поежился.
Изумившись тактике неприятеля, Маркс упустил очень важный момент. Он не сразу заметил, как десять «стайников» покинули колонну, заметив образовавшуюся брешь в песке между кораблем-разведчиком Маркса и своей колонной. А когда заметил и среагировал, «стайники» уже мчались прямо на него с ускорением в три тысячи g. Увы, резкий рывок в бок получился у Маркса слишком поздно. Его тяжелый дрон метался из стороны в сторону, будто
