планеты. При этом правильная геосинхронная орбита была бы слишком высока для проведения спасательной операции. В итоге тело Зая раздирали противонаправленные силы, и желудок у него едва не выворачивался наизнанку. Находясь на такой высоте, корабль пребывал под сильным действием гравитационного поля Легиса-XV – в итоге Зая неудержимо влекло к корме. Ускорение «Рыси» медленно, но верно толкало капитана в сторону. Разреженная, но очень горячая атмосфера планеты время от времени одаривала карманами турбулентности. И ко всем этим прелестям добавлялись встряски, возникавшие при работе системы искусственной гравитации, – а в такой близости к поверхности планеты они были особенно ощутимы. Система отчаянно пыталась добиться устойчивого поддержания стандартной силы притяжения в один g.
Заю, с его обостренным ощущением равновесия, казалось, будто рубка «Рыси» вращается по часовой стрелке внутри какой-то гигантской трубы.
Вокруг воздушного экрана расположились на своих постах двенадцать старших офицеров. В рубке было откровенно тесно. Звучали жаркие споры, высказывалось одно предложение за другим, нарастало отчаяние. Время от времени на план дворца ложились дуги, вычерченные яркими, режущими глаз цветами. Каждые несколько минут воспроизводились то десантирование морской пехоты, то скрытная атака наземных войск, то проникновение дронов – то есть всевозможные методы точного и внезапного нападения, необходимые для освобождения заложников. Правда, пока все эти атаки представляли собой лишь теоретические модели. Никто бы не осмелился выступить против тех, кто взял в плен заложников, без приказа капитана.
А капитан молчал.
Это его голова полетела бы с плеч, если бы что-то пошло не так.
Лаурент Зай любил, когда у него на мостике царила прохлада. Под черной шерстяной формой офицера Имперского Флота, которая, похоже, была специально создана для того, чтобы человек чувствовал себя в ней некомфортно, все обменные процессы в его организме шли так, словно тело подогревали в жаркой печке. Кроме того, капитан полагал, что в прохладной атмосфере и его подчиненные трудятся лучше. При четырнадцати градусах по стоградусной шкале и мысли лучше формулируются, да и побочные эффекты не так страшны, как избыток кислорода. Персонал, ведавший на «Рыси» климатом, давным-давно усвоил, что чем напряженнее ситуация, тем более капитан предпочитает прохладу в своей рубке.
Зай со злорадным удовольствием отметил, что с губ его подчиненных дыхание срывается клубами легкого пара, заметными на фоне красноватого света, заливавшего круглое помещение рубки. Офицеры сжимали кулаки, стараясь согреть руки, некоторые растирали пальцы один за другим – будто вновь и вновь подсчитывали возможные потери.
В нынешней ситуации обычная арифметика освобождения заложников не годилась. Обычно, если речь шла о вызволении тех, кто угодил в лапы представителей культа риксов, цифра в пятьдесят процентов спасенных считалась вполне приемлемой. С другой стороны,
