меня. Вы же мальчик и относительно свободны, вас не выдавали замуж по расчёту в пятнадцать лет, не интересуясь вашим мнением! – последнее слово Маришка почти выкрикнула и выскочила из экипажа самостоятельно, каким-то чудом опередив Петера. Пробегая мимо Живко, она кивнула и, пробормотав: «спасибо», помчалась дальше.
– Что ты ей сделал? – грозно спросил дворник, по совместительству конюх, и схватил Калиту за рукав.
– Да отпусти, сам хочу узнать! – раздражённо выдал Петер.
Как ни быстро бежала Маришка, а длинные юбки и отсутствие тренировки тут же дали о себе знать, поэтому Калита догнал её за считанные секунды и пошёл рядом.
– Простите меня, пани Маришка, за невежливость, – как можно спокойнее сказал он.
Учительница остановилась, смахнула слезинку с ресниц и серьёзно сказала:
– Милый Петер, вы тут совершенно не при чём. Это я устроила непозволительную истерику. Просто рано бросила пить успокоительные чаи. Я благодарю вас за сопровождение и дружеское участие, – она натужно улыбнулась и попыталась продолжить путь.
– Вас выдали замуж в пятнадцать лет? – спросил Калита, преграждая ей дорогу.
– Да, – устало вздохнула Яровски. – У нас это считается не слишком рано. Просто я тогда не дозрела до роли невесты. Была сущим ребёнком. Но так случалось не со всеми девушками моего тогдашнего возраста.
– А что стало с вашим мужем? Ведь сейчас вы одна?
– Погиб. Несчастный случай…
– Я сочувствую.
– Наверное, не стоит, – отмахнулась Маришка. – Я почти не знала его. И, пожалуйста, не будем об этом.
– Хорошо, – сказал Петер. – Я только провожу вас.
Возле входа в общежитие Петер взялся за ручку двери, чтобы открыть её перед Маришкой, но не успел этого сделать. Из проёма вдруг выскочила Стояна и, широко улыбаясь, выкрикнула:
– Маришка, а я тебя везде ищу! Где ты была? Я волновалась!
– Я же говорила, что поеду в деревню, – удивилась девушка, попытавшись привлечь к себе внимание, поскольку Стояна даже не смотрела в её сторону, хлопая ресницами и оглядывая Петера.
Калита приподнял бровь, насмешливо посмотрел на Петрушевскую, поклонился и сказал:
– Рад был проводить вас, пани Яровски. До встречи… Пани, – он коротко кивнул Стояне и вежливо удалился, сохраняя снисходительное выражение лица, которое Маришке не понравилось.
С Петрушевской сползла улыбка, как только юноша скрылся из поля зрения.
– А тебе не стыдно прогуливаться со старшекурсником? – неожиданно ядовито спросила она.
– Что? – опешила Маришка. – А в этом есть что-то постыдное?
– Не прикидывайся ягнёнком. У тебя хорошо получается охмурять его. А не волнует, что люди скажут о твоей репутации порядочной учительницы и благовоспитанной вдовы?
Постояв немного с открытым ртом, Яровски ринулась к двери, но Петрушевская оказалась у неё на пути, уперев руки в боки и нехорошо улыбаясь.
