бы его съели. Мой первый и давно уже бывший напарник.
– Перетрём, говоришь?
– А то. Людям дашь войти? Неудобно как-то на пороге разговаривать.
Я кивнул.
– Прошу.
Платон махнул рукой остальным.
Вот так незадача. Хотел было я увильнуть, и на тебе! Получается, матч состоится в любую погоду.
****
Их было шестеро. Если считать ещё и стонущего рыжего – семеро. Входили по очереди, один за другим. Начали гости мои рассаживаться, и тут показалась в двери свирепая рожа Бармена. Он был вместе с Гешей, державшим обрез, и очень удивился, когда не увидел ничего криминального, кроме всё ещё стонавшего рыжего. Бармен окинул суровым взглядом комнату, остановил свой взор на мне и вопросительно поднял брови.
– Ну? Что за буза? – спросил он.
– Да всё нормально, Фёдорыч, – кивнул ему Платон. – Мы тут сами разрулим.
– Да? – лицо Бармена напряглось, едва он узнал моего бывшего напарника.
– Без проблем.
– То-то я смотрю… – Бармен ещё раз глянул на меня и кивнул. – Короче, я тут с Ягуаром охрану оставлю.
– И на кой Ягуару твоя охрана? – развёл руками Платон.
Бармен нахмурился.
– Ты…это…философ, твою в титьку, поговори ещё у меня! Сказал уже, охрана тут побудет. Для порядка.
Он сделал знак Геше и юркнул обратно в коридор. Геша закрыл дверь, прислонился к ней спиной и так и остался стоять, хмуро поглядывая на остальных. Обрез он зажал под мышкой. Даже курки не взвёл. Платон, как и я, это заметил и усмехнулся. Плохой был из Геши охранник. Никудышный.
– Ну, что, Саня, – Платон посмотрел на меня. – Сразу к делу? Или с людьми познакомишься?
Я оглядел всех присутствующих.
– Сначала люди.
– Хорошо, – он улыбнулся.
И мы познакомились.
Первым был Костыль. Суровый дядька лет сорока пяти, вдоль левой скулы тянулся хороший такой шрам. От чего – сразу не поймёшь, но вызывает уважение. И виски тронула седина. По виду, мужик серьёзный, только при ходьбе немного прихрамывает на правую ногу, за что Костылём и прозвали. Он представился, как свободный сталкер, но по мне так он больше походил на наёмника. Несколько их группировок слонялось по Тёмной долине, изредка бывали стычки с другими сталкерами, даже в меня пару раз стреляли. Я подумал, что за ним неплохо бы приглядывать.
Следующим был Пьер. Это было не прозвище, а самое настоящее имя, как пояснил мне Платон. Фамилия у него оказалась Монтрезоннелан. Я когда услышал, сразу понял, что имя намного лучше. Истинный француз, по-русски понимал плохо. Здесь очутился по найму, видно, хорошие деньги предложили. Бывший капрал Иностранного Легиона. Короче говоря, ещё один наёмник.
Рядом сидели Малой и Фантик – двое молодых сталкеров, которых я иногда видел в баре «Шти». Не шибко известные, но и не дураки, как я слышал.
Платон о них отозвался
