девушку, и он не стал отвечать, только отцепился от подлокотников её кресла и выпрямился.
– Не распространяйся, раз понял, – спустя некоторое время негромко сказал Рашингава.
– Скоро все и так поймут. Точнее – как только ты решишь своими руками донести гостью до паланкина.
Рашингава нахмурился по-настоящему. Принцу следует хранить в секрете имя той женщины, к которой он более всего расположен. Иначе этой информацией могут воспользоваться враги. Однако у него уже есть драгоценная леди, и появление ещё одной любовницы у принца-перевёртыша будет расценено поначалу не больше, чем простое увлечение. А когда истина выплывет наружу, Цинния Мария уже будет надёжно заперта в самом безопасном из покоев подземного предела. Если, конечно, она согласится. Что, если она не согласится? Тогда остаются только мгновения удовольствия.
– Я всё же отнесу её, – пожал плечами Рашингава и поднял на руки Циннию Марию. Она, однако, проснулась:
– Куда вы меня тащите?
– В постель…
– Я – против, – нежным тоном уведомила южанка. Рашингава не любил выслушивать противоречивости, потому постарался не обращать внимания на тон.
– В вашу постель в доме Левенхэма. Не договорил. Вам нужно отдохнуть привычным способом.
– Тем не менее, поставьте меня. Я доберусь сама.
Рашингава поставил фитку на пол.
– Разрешите проводить. Вам уже объясняли важность зелёной линии?
Колени Циннии Марии подгибались, встать ровно и пойти у неё получилось не сразу, и только с помощью принца. Она ещё некоторое время сонно хлопала глазами и только потом переспросила про зелёную линию. Услышав объяснение, она вспыхнула от удовольствия:
– Все это ради меня? Какая прелесть!..
– Как вам первый рабочий день?
– Он уже закончился?
– Судя по вашему состоянию – да.
– Как мило с вашей стороны. Меня усыпили все эти сложности. Господин Мока, конечно, очень старался донести до меня всё, но когда он ударился в детали…
– Надеюсь, не те, о которых я предупреждал?
– Ну… эм… к тому моменту я уже запуталась, понимаете?
– Остаётся только надеяться… мы увидимся с вами послезавтра вечером?
– Почему вы спрашиваете? Мы, казалось, договорились.
– Вас не пугает риск?
– Моя глупость и ваша предусмотрительность кажутся мне абсолютной защитой, если вы о том, что меня схватят. Я лишь обеспокоена, что не подойду вам. Пока что я не составила никакого представления о работе ваших служащих. Совершенно ясно лишь то, что между мной и вашими учёными гигантская пропасть. Гигаа-а-антская! Скажите… что заставляет их заниматься всем этим?
– Не что, а кто.
– Вы? Но они кажутся действительно увлечёнными.
– Я
