что о ней рассказывать? Семья как семья… – с набитым ртом ответила цыганка.
– Но, тем не менее, мне интересно.
– Ну, если вам это интересно, то мои родные мама и папа умерли, когда мне было пять лет. Потом меня забрала к себе и вырастила другая семья. У нас часто так бывает. Ничего необычного. А можно ещё супа?
– Боже мой, какой ужас! – вскинула брови Любовь Александровна, но, взяв себя в руки снова приняла доброжелательный вид. – То есть я хотела сказать, что мне очень жаль, что ваша мать так рано ушла из жизни. Она болела?
– Нет, она попала под поезд. Как эта… как её?… Каретина.
Эдуард, всё это время напряжённо вслушивающийся в разговор женщин, решил вмешаться:
– Каренина. Лилия имела в виду Каренину. Она очень любит читать.
– Вы любите литературу? Похвально. И что вы читаете сейчас? – спросила Любовь Александровна.
– Сейчас ничего. Сейчас я ем.
Мать взглянула на сына, и в этом взгляде не было ничего хорошего.
– Я имела в виду, что вы читали в последний раз? – тоном теряющего терпение человека переспросила мать.
– А… не помню. Но эта книга мне не понравилась, там картинок почти не было.
– Гм… очень мило! – иронично заметила Любовь Александровна. – И сколько же вам лет сейчас?
– Уже восемнадцать, – соврала Лилия и запихнула в рот кусок колбасы.
Снова повисло молчание. Хозяйка решила заполнить его подачей второго блюда. Эта была аппетитнейшая свинина в сливочно-грибном соусе. Мать поставила большое блюдо на середину стола и вежливо предложила угощаться. Через пару минут от аккуратно нарезанных кусочков мяса остались только приятные воспоминания.
– А вы к нам надолго? – спросила хозяйка вечера, не отрывая глаз от своей тарелки, на которой всё ещё одиноко лежал кусочек сырника.
Отдельное ударение на слове «вы» ясно дало понять, что она обращалась к Павлу.
– Мама, Паша будет смотреть за лошадьми, – вмешался Эдуард. – Я же вам говорил.
– Вот как? А он справится? Ты же знаешь, как отец любил их.
– Не волнуйтесь, мама, он отлично ладит с лошадьми.
– Называйте меня просто Пашка, – наконец-то подал голос Павел.
– Пашка? – будто увидев слизняка, скривилась Любовь Александровна. – И вы не сочтёте это фамильярностью?
– Мама, – снова посчитал нужным вмешаться Эдуард. – Павел – простой человек. Будьте уверены, его такое обращение не покоробит. И кстати, Лилию тоже можете называть на «ты». Не чужие ведь…
За столом опять воцарилась наэлектризованная тишина. Слышны были только чавканье Лилии, скрежетание приборов и позвякивание столовой посуды. Любовь Александровна изо всех сил старалась придумать новую тему для разговора, но, ничего не сообразив, пошла за третьим блюдом. Им оказалась нежная телячья вырезка с жареным луком и тушёными
