и прошлым на миг стерлась, дав Даше заглянуть на десять лет назад.
– Даш, да где ты витаешь? – Голос Феликса снова привел в чувство, и Даша поняла, что перед ней не призраки прошлого, а двое старшеклассников, которые свернули к ее школе. За окном мелькнуло знакомое красное здание, обнесенное зеленым забором.
– Извини, – выдавила она и, повинуясь минутному порыву, выпалила: – Можешь высадить меня здесь?
– Зачем? – удивился Феликс. – Ты разве не торопишься на работу?
К счастью, Даше не пришлось врать: у жениха зазвонил телефон, и, чмокнув Феликса на прощание, она выскользнула на тротуар. Сзади нетерпеливо засигналила машина, и Феликс уехал. А Даша торопливо шагнула за ограду, навстречу воспоминаниям, которые хлынули к ней кадрами кинофильма.
Вот Даша и Антон, крадучись, выходят на крыльцо. У Даши замирает сердце: никогда раньше она не сбегала с урока. Оказывается, это так весело и волнующе, когда рядом – Антон Задорин. Они вприпрыжку сбегают с крыльца, заговорщически перемигиваясь и пригибаясь, пробегают под окнами директора и торопливо минуют дорожку до калитки – ура, свобода! Даша запрокидывает голову, подставляя лицо тусклому осеннему солнцу, которое сейчас пылает ярче миллиона светил. А Антон тянет ее к ларьку с мороженым, чтобы отметить ее первый в жизни побег самым сладким в мире пломбиром. Пломбиром со вкусом первого поцелуя.
А вот Даша, замечтавшись, бредет по школьному двору темным зимним утром, мимо пушистых, как белые облака, сугробов. Вместо того, чтобы повторять правила перед контрольной, она думает о том, как встретит Антона. Она не видит парня, который затаился за сугробом, как не видит снежка, который летит прямо в лицо, залепляя глаза и тая мороженым на губах. А потом розовощекий, широко ухмыляющийся Антон называет ее Снегурочкой, смахивает снежинки с ее ресниц, а снег на губах тает под его смелым и горячим поцелуем. Губы потом будут гореть всю контрольную, которую девушка, к огорчению учительницы, напишет на тройку. Но Даше не будет до этого никакого дела. Пусть хоть весь дневник отличницы заполнят тройки, разве это важно, если у нее есть Антон, а вместе с ним – все счастье мира?
Вот они с Антоном, уже весной, выходят со школы под проливной дождь, ее зонт раскрывается в руках Антона большим ярким цветком и взмывает над головой. Даша зябко прижимается к своему спутнику, и они торопливо прыгают между пузырящихся луж, хохоча и дурачась.
А вот, разгоряченные и взбудораженные, вываливаются на крыльцо после школьной дискотеки. Над головой мерцает полная луна, и Антон называет Дашу своей лунной девочкой. Сердце тает, как шоколадная плитка на залитом солнцем подоконнике. Антон, дурачась, изображает лунную походку Майкла Джексона, а потом, притворяясь вампиром, целует Дашу в шею. И бледные московские звезды вдруг разом вспыхивают, ярче сотен софитов, и все вокруг кажется волшебным и необыкновенным…
Школьный звонок раскатистым эхом пронесся по зданию, вырвав Дашу из сладкого плена воспоминаний. Вздрогнув, она поняла,
