единственный обряд, который сохранился от наших древних предков.
Я не намереваюсь отводить свой застывший взгляд от его необыкновенной для меня внешности, несмотря на то, что я нэл и в моем обыкновении не имеется устойчивого наблюдения. Я готова изучать его вид вплоть до завтрашнего утра. Но больше всего меня впечатляет его голос. Я впервые слышу немонотонную, звонкую речь с множеством звуков разных тональностей.
Набрав воздух в легкие и раздув щеки, я напрягаю язык и выдавливаю из своей ротовой полости человеческий звук:
– Ззздрав-ствуй, – приветствую я первого землянина, выражая максимально естественную улыбку на своем лице. Я складываю ладони вместе перед моим лицом и слегка наклоняю голову вниз так, как принято приветствие в этой стране. – Даа… У меення ееестть жеелаание, чтобы Выы мее-ня под-вез-ли.
Я с трудом выпускаю воздух через горло. Это является удивительно сложным действием. Для меня тяжело произносить столь необычные звонкие звуки и пытаться делать это быстро. Мы – нэлы очень медлительны в произношениях и в движениях. Поэтому у меня даже голова и язык болят от приложенных усилий. Но все же, я думаю, можно привыкнуть.
Я более отчетливо натягиваю улыбку на своем лице, чтобы землянин не заметил мое притворство и принял меня за обычного человека с добрыми намерениями. Он, медленно отводя глаза от меня, кивает головой. Его следующий жест в виде одного покачивания головой предполагает садиться мне в машину. Я, оглядываясь на пройденный путь в поисках возможных преследователей, на маловероятный случай убеждаюсь, что охранники на горизонте отсутствуют. Я максимально быстрым темпом лезу на пассажирское сиденье рядом с водителем, не открывая двери. Опасаясь своей некомпетентности в элементарном воздействии с транспортной дверью, я не разбираюсь в том, каким образом нужно раскрывать вход в машину. Человек откидывает голову в сторону, выразив удивление сразу после моего акта. Вероятно, его впечатлил мой прыг. Земная гравитация.
Мы движемся с места. Интуитивно мое тело готовится к плавной настройке гелиевого кресла подо мной, как это было бы на хэйво. Но ничего не происходит. Сиденье как было жестким и неподдающимся, так и остается в своей неизменной форме. Оно лишь немного прогибается, углубляясь под массой моего тела.
Землянин, глядя на пустынную дорогу и прищуриваясь от солнечного света, продолжает вести со мной разговор:
– Ты откуда?
«С планеты Нэлруг, примерно 25 тысяч световых лет отсюда» думаю я. Но этого я сказать не могу. Мне нужна неправда. Это одна из тех ситуаций, в которых Юно тоже вынужден был придумывать неверную информацию, чтобы блокировать истину. Он отвечал, что он из Антананариву, так как маловероятно было встретить человека с тех же мест. Такой ответ исключал его общность с собеседником, что могло бы привести его в растерянное состояние. Продолжая раздумывать над своим ответом,
