курганами, объединяемыми в единый археологический комплекс с дюнными стоянками с кремневым и кварцевым инвентарем II тысячелетия до н. э.
В начале II тысячелетия в этом ареале прослеживаются стоянки оленеводов-саамов. Этого оказалось достаточно, как мы указывали выше, на начальном этапе изучения проблемы, чтобы признать древнюю культуру таинственных лабиринтов протосаамской.
Странным кажется то, что в расчет не принимались древние устные предания самих саамов, в которых они связывают лабиринты с древними племенами, которые жили на Русском Севере до прихода туда самих саамов из Приуралья, с территории прародины народов финно-угорской языковой семьи. Еще раз повторим, что теперь уже достоверно известно, что саамы никаких лабиринтов сами не строили и не могли объяснить их практический или сакральный смысл.
Но прежде чем ученый мир пришел к убеждению о действительно сакральной функции лабиринтов, были выдвинуты гипотезы, которые пытались объяснить эти загадочные сооружения более приземленно.
Например, лабиринты были признаны наземными планами рыбных ловушек. Законный вопрос: для какой надобности саамам или их предшественникам этот каменный чертеж? Ответ, который давали на этот вопрос советские ученые на страницах некоторых публикаций, заставляет нас стыдиться такого «академического» наследия. Оказывается, бедные саамы или их незадачливые предшественники по рассеянности часто забывали, как ставить рыбные ловушки, и им приходилось идти на берег и по каменным чертежам восстанавливать их в памяти, а потом стремглав бежать к воде, чтобы по пути опять не запамятовать. Однако при таком объяснении в воздухе повисал вопрос: почему лабиринты-ловушки надо было устраивать так, чтобы рыба как легко входила туда, так же легко и выходила? А конструкция наземных лабиринтов именно такова.
Здесь будет уместно упомянуть и другие версии относительно назначения лабиринтов. Одно из них, при всей его экстравагантности, является неким переходным мостиком от позитивистских теорий к сакральным аспектам данных сооружений. Мне приходилось слышать мнение о том, что рисунок многих лабиринтов повторяет внутриматочные мышцы женщины. Предположение это более чем забавное, но зерно истины оно в каком-то смысле улавливает. Дело в том, что в центре лабиринтов воздвигались маленькие каменные насыпи, под которыми иногда находили останки людей, кремированных, однако, в другом месте. В таком случае автор этого предположения пытается провести аналогию с древними арийскими захоронениями степной зоны в скорченном положении, повторявшем позу эмбриона. Налицо идея вторичного рождения покойника для инобытия в царстве теней. Однако это предположение мы не можем считать удовлетворительным хотя бы потому, что многие лабиринты имеют разные формы и конфигурации, многие из которых при самом изощренном воображении мужчины после долгого, вынужденного одиночества не могут напомнить детородный женский орган.
