рука коснулась щеки, возвращая ее к действительности.
– Почему ты такая печальная, Джилли?
Джиллиан взяла дочь за руку и держала ее, стараясь обрести голос и пытаясь улыбнуться.
– Я не печальная, Грейси, думаю, я просто устала. – Женщина поднялась, стряхивая песок с колен. – Пойдем, я покажу тебе, где еще можно найти морских ежей, а потом мы сделаем из них ожерелья. Может быть, мы сделаем одно для твоей новой учительницы. – Грейс устремила на мать твердый взгляд, и у Джиллиан снова появилось такое чувство, словно они поменялись ролями. – Ты старушка в душе, Грейси. Может быть, я когда-нибудь объясню тебе, что это значит.
Потянув дочь за руку, Джиллиан повела ее на пляж, где песок встречался с водой и сокровища ожидали, пока их отыщут.
Стук молотка и жужжание пилы наполняли теплый воздух своеобразной музыкой. Для Линка не было более приятных звуков и лучшего запаха, чем аромат свежего дерева. У него руки чесались самому строить, когда он наблюдал за рабочими, закреплявшими балки на крыше. Страсть создавать что-то из ничего, видеть красоту в чем-то созданном своими руками была стержнем его существования, силой, заставившей его осуществить свою мечту и изучить архитектуру.
Это было единственное в жизни, в чем он всегда был уверен, во что он позволял себе верить. И это помогло осуществить другую его мечту – стать обладателем этого дома. Но, глядя на его старые прекрасные линии, он нахмурился. Линк был так близок к осуществлению своей мечты, и все же чувствовал, что еще далек от этого.
Засучив рукава, он взял инструменты и радиоприемник и вошел в дом. Он планировал новую кухню, позволив себе роскошь создать шкафы в своей мастерской, а затем доставить их по воде на место. Он сам их и установит, доведя вишневое дерево до нужного тона, какого были эти шкафы шестнадцать лет назад.
Линк поставил приемник и настроил его на местную станцию. Он изучал развалины кухни, как художник рассматривает чистый холст. Мужчине повезло, что его деловой партнер понимал потребность проводить так много времени на острове. Может быть, все строители – художники в душе, и Джорджу немного стоило разрешить Линку проводить столько времени на объекте, сколько ему было нужно.
Песенка по радио «Девушки Каролины» вызвала у него невольную улыбку. Это напомнило Линку танцы босяком на песке, запах пота, соли, воды и кокосового масла. Он вспомнил девушку с волосами цвета заката и кожей смуглой, как темный мед, от загара. Казалось, что протяни руку, и он сможет к ней прикоснуться.
– Привет, Линк.
Он вздрогнул от неожиданности и, обернувшись, увидел стоявшую в дверном проеме Грейс с облезлым зайцем в руках и с ожерельем из ракушек с большим морским ежом в центре. В лице девочки было что-то особенное: хотя черты лица были маленькие, как у ребенка, ее светло-карие глаза и очертания рта были как у взрослой женщины. Это было в одно и то же время привлекательно и тревожно.
– Привет, Грейс. – Он улыбнулся и присел перед ней на корточки. – Кто это? – указал он на зайчика.
– Это
