Проверить, как она.
– Плохо, – заверяю я. – Лекарства нужны.
– Я деньги оставил в коридоре на тумбочке…
Кривлюсь, сдерживаясь, чтобы не выдавить: «не нужны нам твои деньги», но это было бы глупо даже для меня. Деньги нужны. Очень. Таблетки для бабушки чертовски дорогие, а пенсии не хватает ни на еду, ни на квартплату.
– Ага.
Достаю молоко и хлопья из верхнего шкафчика, только потом вспоминаю, что нужно почистить зубы. Становится лень, и я решаю, что приведу себя в порядок после завтрака.
– Что нового? – безразлично спрашиваю.
Папа знает, что я ненавижу, когда он рассказывает про свою новую жену и их общего ребёнка, поэтому каждый раз, когда я задаю этот бессмысленный вопрос, предпочитает завести тему про работу.
– Парнишка в коме, – хмурится он, делая шумный глоток кофе. – Два дня назад после вечеринки нашли на пристани. Видимо, драка была. Схватили тогда одного, но он молчит как рыба. Ясно одно, точно что-то знает.
– Отпустили?
– Пришлось. Папочка у него богатый, залог заплатил. Дольше держать не было смысла.
Я отправляю в рот ложку с хлопьями и с наслаждением морщусь. Кайф.
– Ну, найдёте… С кем не бывает. Выйдет из комы, вспомнит, кто его так, – пожимаю плечом.
Отец вздыхает и смотрит на меня поверх газеты.
– Сложно всё, – заверяет меня он. – Улик пока нет, свидетелей тоже. А у этого бедняги, что в коме, тоже родители со связями. Требуют, чтобы полиция предоставила им виновника, а иначе грозятся расформировать весь отдел. Вот начальство и наседает.
Я хмыкаю. Богатеи совсем охренели. Властью наслаждаются как кот сырой рыбой. Лучше бы на благотворительность деньги отсылали, чем на залоги. Воспитывать детей надо, а не потакать. Небось ещё и по головке погладили…
Я больше не задаю вопросов, а папа не заговаривает со мной. Он постарел, осунулся, увяз с головой в работе.
Мои родители развелись где-то за год до смерти мамы. Папа изменил ей и ушёл к другой женщине. Они расписались, стали жить вместе. У них родилась дочь. Плюс ко всему у мачехи ещё есть сын от прежнего брака. Вот и живут вчетвером в одной квартире, а я с бабушкой.
Да и мачеха меня терпеть не может, вечно придирается, словно я обидела её до глубины души. Наверное, боится, что отец мне больше внимания будет уделять, чем ей.
В прочем, эта неприязнь взаимна.
На отца я больше не могу злиться. Сил нет. Но отношения между нами всё равно напряжённые.
Раньше я винила его в смерти мамы, мол, она заболела, потому что отец ушёл из семьи, но потом выяснилось, что рак у неё начал развиваться задолго до этого. Никаких признаков не было, а в больницы мама не ходила. А потом резко так, хоп, и слегла.
Вот и всё.
Разобравшись с завтраком, я, наконец, умываюсь, привожу себя в порядок, одеваюсь и двигаю на встречу с Элли. Благо, кафе находится недалеко от моего дома, так что я даже умудряюсь прийти пораньше. Пока жду подругу,
