веркает белыми снегами.
Спустилась ночь и полный месяц сияньем властным звёзды погасил.
Но эту – не сумел, наверно не хватило сил.
Она одна в пустынном небе сверкает ярко над холмами,
Глядит в окно и мне мигает, как будто что-то между нами.
А я теряюсь, я не знаю, как красавицу зовут.
Венера – нет, Юпитеру – не время, Сириус – не тут.
С тем и засыпаю.
И снова вижу я её, она меня не покидает и во сне,
С собой зовёт и в небо манит, и я иду на небо с ней.
Она же, устремляясь ввысь, в комету превращаясь, летит.
И я лечу за ней.
Она ведёт меня, мы мчимся сквозь пространство,
Вокруг сияет ярко космоса убранство.
И вот, мы прилетели, мы опускаемся на облака,
И девушкой становится звезда.
Она ведёт меня к огромной чаше, приглашая.
Я ей доверился и пью из чаши, что, не зная.
И на вопрос я долго жду ответа.
– Причастие, – вдруг слышу голос, как будто из самого света.
Кружатся плотным роем мысли, сбивая с толку, увлекая вниз.
Но я гоню, не поддаюсь на их каприз.
И лишь изгнав их плотный морок, увидел свет вдали и там,
Огромный белый, устремлённый ввысь, стоял в тумане Храм.
Иду к нему.
Из мрамора ступени, по ним не спешно поднимаюсь.
Резные двери предо мной, стою, войти в них не решаюсь.
Собравшись с духом, открываю, но шаг не сделав, замираю…
За ними пропасть, пола нет, лишь пустота от края и до края.
Но нет, не пустота – там космос, солнца и планеты, и россыпь звёзд,
Там вся Вселенная как на ладони, как будто Мир так мал и прост.
А я вдруг понимаю, нет, не упаду, ведь я летаю.
Порог перешагнув, я над пространством смело воспаряю.
И вот, я у подножья трона.
На троне в белом восседает тот, чей лик не вижу, ибо столь велик,
Что взор мой, устремлённый ввысь, едва к груди его проник.
Стою у ног его и жду, надеюсь,
Что заговорит со мною, сам – не смею.
Но он молчит и дарит мне подарок. Нет, не подарок – ДАР.
Я чувствую, как моё сердце заполняет жар.
К груди прижав, я бережно его держу.
Что – простите, не скажу.
Пора идти, но не могу себя заставить. Я б здесь остался,
Хотя б ещё на миг, и я не удержался,
Дерзнул, и руку протянув, его одежд коснулся.
Поток! Поток любви, добра и света в меня проник, расцвёл цветами,
Затем, чтоб я, вернувшись вниз, его с собой принёс и поделился с вами.
Но память кратка и быстро сны теряют очертанья,
И свет теперь не так уж ярок, и чувства меркнут и желанья.
И мысли посещают:
– Зачем светить, зачем светиться? А может, лучше как обычно?
Ведь серым быть на сером – не так уж плохо и привычно.
_________
01.02.2018
Пловец
Кораблик был довольно ветхим, и не пророчил век ему никто,
Но нет других, и нет пути иного, и плыть приходится на нём.
Так бороздили океан, на лучшее надеясь, но при том,
багаж не оставляли ни на миг, в надежде весь его спасти.
А про имущество – тут каждому своё.
Одни и вовсе на легке, другие – с кучей чемоданов.
Потухший взор и суетливые движенья, плывут привычно, без надежд.
Вот обитатели кораблика.
Совсем не много тех, кто взгляд имеет твёрдый и твёрдую походку.
Средь них и тот, на ком мы взгляд свой остановим.
Ни брызги волн холодных, ни ветер ледяной ему не страшны.
Привык склонять он – не склоняться, шикарно жить и одеваться.
Коснулось
