думанный мною венец.
И не дал я смешному ветру
Слушать песню моей мечты.
И сказку, летящую в утро,
Тополь не слышал, не слышала ты…
Никогда не пел я любви
Никогда я не был скандалистом.
Никогда не пел я о любви.
Хоть гулял я в поле чистом
Заруку с девчонкой до зари.
А теперь и сам не знаю,
Как сказать моей мечте,
Что всё счастье растеряю,
Если песней не ответит мне.
Пусть она и не ответит –
Всё равно позову её в дали,
Где солнце весеннее светит!
Где боги красы такой не видали.
Увлеку её в шумные рощи,
Приведу в бесконечный простор!..
Где месяц гуляет тощий,
Где счастья пылает костёр!
«Люблю смотреть в зеленый ореол…»
Люблю смотреть в зелёный ореол,
Теряющийся в пурпуре закатном.
Такой увидишь только летом
Средь облаков, парящих, как орёл.
«Эй, море синее, синее!»
Эй, море синее, синее!
Люблю тебя так сильно!
Как девичьи ласковы глаза,
Зовёшь меня, как буревестника гроза.
Кареглазой рижаночке
Мне Рига подарила
Очей лучистых теплоту
И в сердце радость поселила,
И окрылила юную мечту.
Крылатый ангел озорной!
Зачем ты мечешь стрелы?
Ужель смеёшься надо мной,
Иль хочешь сделать смелым?
И потому желанным ядом
Дразнишь ты сердце средь зимы.
И распускаешь маки рядом
С дурманным запахом весны.
О, эти милые глаза… -
Я видел в них улыбку сердца –
Они явились, как гроза
На вдохновенья ждущего певца.
И если б видеть мог
Хотя бы в год однажды
Средь роз, растущих у дорог,
Улыбку эту без «одежды»,
Я знойный юг бы променял
На Ригу с северной прохладой. –
Двух солнц лучами б мне сиял
Улыбки пламень той отрадной.
Девушка милая!
Что тебе снится сейчас
В застывшем белом феврале,
Когда огонь почти погас
В синеющем небесном камеле?
Тёплое море
В лёгкой пене прибоя,
Который с нежностью ласкал
В часы полуденного зноя
Бронзу ног твоих у скал.
И чаек полёт
С тоскливым резким криком.
И твой «Голландец» среди них
Парусом спорящий с ветром,
Послушный рук велению твоих.
А может… просторное поле
В прохладной васильковой синеве,
С хороводами тёплых ромашек,
С победной песней в вышине,
И вдали – кто-то рукой тебе помашет.
И голова слегка кружится
От медового дурмана разнотравья,
От музыки волшебной с высоты.
И вдруг – при крике журавля –
Душою землю слышишь ты.
Или под стук колёс
Лукавый продолжаешь спор
О маленькой пустой табличке?
Ужели помнишь до сих пор
Слова,
