а взгляд был устремлен в сторону круга. Наверное, и душой он находился там же.
Последовала серия рукопожатий.
– Хороший бой, Пиджачок. – На лице юноши было искреннее детское восхищение. – Тебе бы не торопиться и быть чуточку внимательней. – Он поднял руки в бойцовскую стойку и начал сотрясать руками воздух, имитируя бой. Но из-за ног это выглядело все так же неуклюже.
– Я ему то же самое сказал. – Подал голос Рустам. Теперь он был похож на статую со стеклянными глазами.
«Похоже, он очень далеко ушел»
Мысли приходили к Георгу с трудом, будто из самых глубин сознания, но все они были чистыми и безвкусными. Ему это нравилось.
Георг взглянул на юношу рядом с ним, теперь и он задумчиво смотрел в сторону круга. Красивое лицо, изящные прямые линии, в которых читалась невинность и утонченность, открытые голубые глаза, короткие блондинистые волосы.
«Красавчик. Так глупо. Но вот я никогда не понимал, ему дали это прозвище из-за его недуга или потому, что он действительно красив?»
Георг часто задавался этим вопросом, но никогда не решался спросить напрямую. К тому же, он не знал, чем этот парень здесь занимается. Вообще, Георга редко интересовали другие обитатели подвала. Многих знал только в лицо и старался избегать разговоров. Естественно, Красавчик не дрался и не был менеджером. Но все его знали и относились с уважением, притом что ему было около двадцати. Единственное, что Георг знал наверняка – Красавчик очень умен. Умнее многих сверстников. Юноша улыбнулся, заметив пристальный взгляд Георга, и спросил:
– Ты все еще ходишь в парк? Я иногда вижу тебя там.
– Бывает. Вот только тебя я не видел.
– Я незаметный. – И он блеснул широкой улыбкой.
«Сарказм?»
– Ладно, не скучайте, я побрел. – Он подмигнул Георгу и ушел, перекидывая вес тела с одной ноги на другую.
Рустам лишь кивнул, даже не взглянув. А Георг, молча проводил юношу взглядом, пока тот полностью не слился с толпой.
«Странный мальчишка, очень странный. Но в нем что-то есть. Жаль, он учится не у меня»
Неожиданно Рустам будто очнулся и куда-то поспешно ушел, не сказав ни слова. Георг лишь в недоумении смотрел ему вслед.
Тело болело.
«Завтра будет больней»
Ему вдруг стало холодно. Кожа в одно мгновение покрылась мурашками, и мокрое полотенце на плечах совсем не исправляло эту ситуацию. Георг натянул его на голову, как капюшон, чтобы не было видно лица; сделал глубокий вдох, но вот выдох дался с трудом. На лице медленно расцвела улыбка. Она становилась все ярче и безумней. Вместе с этим, руки сжимались в кулаки все сильнее и сильнее, до белых костяшек. Тело кололо, нижняя челюсть ныла, ногти врезались в ладонь, кулаки дрожали. Глаза стали мокрыми – Георг смеялся, глухим, совершенно неестественным смехом. И только в этот момент ему было хорошо. Он чувствуя как болезненная
