сдерживается. Пытается казаться смелой. Заставляет себя выглядеть хладнокровной. А на самом деле боится. И мёрзнет.
– Что тебе нужно от меня?
– Или в бардачке?
Она делает шаг, и я не успеваю схватить её за руку.
Шарю по карманам. Ключи. Щелчок. Девушка по-хозяйски распахивает дверь, взбирается на подножку и садится за руль.
Рассматриваю её, пока обхожу машину. Вспухла складка над переносицей. Волосы от влажности начинают обретать свою привычную форму.
Я сажусь на пассажирское. Она смотрит на меня выжидающе. Отщёлкиваю замок. Её рука смело проскальзывает над моими коленями. Немного наклонилась ко мне, вглядывается в содержимое бардачка. Её близость заставляет меня дышать глубже. Будто так я останусь незамеченным. И она забудет о моём существовании. Станет вести себя естественно. А я буду наблюдать за ней. Какая она настоящая? Какая из двух совершенно разных?
Девушка аккуратно перебирает пальцами брошюры и провода. Запускаю руку вслед за её рукой. Она вздрагивает. Вытаскивает свою, оцарапавшись о край крышки. Прячет кисть между колен.
– Вот, пожалуйста, – я ставлю на её бёдра аптечку. Откидываюсь на спинку сидения. Прикрываю глаза. – Как тебя зовут?
В шебуршании наступает пауза. Разрывает упаковку. Её голос совсем близко:
– Яна.
Я вздрагиваю. Смыкаю губы. В бровь будто жалит пчела. Вдыхаю носом. От девушки пахнет сладко, как от разломанного напополам фрукта. Её ледяные пальцы на моей щеке. Ногти такие короткие, что не царапают. Непривычно.
– Яна, ты была знакома с Машей?
– Нет, – отвечает просто.
– Тогда почему тебя так интересует эта история?
– Хочу узнать, кто её убил.
Она прилепляет пластырь. Я морщусь. Отодвигаю голову.
– Сиди смирно, – команда в её исполнении звучит умилительно. – Иначе я тебе его на глаз наклею.
Её лицо совсем близко. Дыхание теперь у самой шеи. Такое ощущение, что она втягивает запах. Я смотрю на неё. Сидит, зажмурившись. Спрашиваю:
– Чем пахнет?
Испуганно открывает глаза:
– Ничего особенного.
Садится ровно. Закрывает аптечку, и передаёт мне не глядя. Её интересует то, что происходит за лобовым стеклом. Смеющиеся прохожие. Проезжающие машины. Она как будто разочарована.
– Почему ты не заступился за неё?
– Что?
– Её отец сказал так тебе. Что это значило?
– Не твоё дело, – я выбираюсь из салона. Тротуар скользкий, и я теряю равновесие. Вцепляюсь в стойку машины.
Яна спускается на асфальт. Подходит ко мне. Ещё один шаг. Почти вплотную. Она всматривается в моё лицо. В её взгляде такое странное сомнение. Будто ей показалось, что мы знакомы, но не виделись много лет. И она пытается понять, обозналась ли.
– Это не можешь быть ты, – говорит мысль вслух. И тихо добавляет: – У тебя совсем другие руки, – она опускает глаза.
Гладит мои пальцы.
От неожиданности
