наблюдение, – усмехнулся сын, – и даже не вторник.
– Ах ты, чудо природы, – восхитилась мать, – иногда удивляюсь, какое я… какое отношение мы имеем к тебе, – она бросила быстрый взгляд на осунувшееся лицо мужа.
– Да уж, гении на заказ не рождаются, – с достоинством заметил Мишун и уселся за стол, – поем, потом в душ.
– А не лучше в душ, а потом уже принимать пищу? – заметил отец и отбросил газету.
– А я потом ещё раз приму пищу, – сострил сын и запихнул в рот помидорчик и ломтик сыра.– Обрадую сразу, – бросил Мишун и обвёл взглядом притухших родителей, —а то вы смурные, походу. Пап, дай карточку, я номер на выходные забронировал нам в «Беловежской пуще».
– Какой номер? – почернел отец и опять зашелестел газетой.
– Не благодари, – улыбнулся сын и выскочил из-за стола, – сегодня моя очередь делать сюрпризы. Мам, я в душ, а ты иди чемодан собирай. Нам надо выехать через час. Пап, ты карточку мне на клаву кинь, оплатить надо до двадцати ноль-ноль.
– Сыночка, – взмолилась мать, – ты же с одноклассниками за город собирался…
– Я семьёй хочу отдохнуть, – повысил голос Миша, – ты что, не рада?
– Что ты, милый, – засуетилась Катя, – я рада, конечно, но… – тут она онемела под тяжестью взгляда любимого мужа.
– Что но? – нахмурил брови сын.
– Мы могли бы хорошо подготовиться и в следующие выходные выехать на дачу, – нашлась она и с нежностью взглянула на сына.
– На дачу? – хмыкнул Мишун.– Да я ради тебя старался! Мы в бассейне плавать будем, открытом! Гулять по дикому лесу. Вечером ужин в ресторане, живая музыка. У вас, между прочим, годовщина была, а вы даже в кино не сходили. На дачу! Ты же там из кухни выползешь, только чтобы полы вымыть. Или я не прав? Пап, скажи ей! – прильнул сын к отцу.– Ну, уговори её. Мам! У меня скоро экзамены. Ты о ребёнке думаешь вообще? – сын решил, что теперь точно вышел победителем, и умчался в ванную.
Сергей навис над женой и сжал челюсти.
– Ты всё это подстроила, – прошипел он, а трубный голос бодрой воды из ванной наполнил шелестящим шумом квартиру.
– Серёжа, – прошептала Катя и опустилась на стул у окна.– Серёжа… – её подбородок задрожал, а глаза наполнились влагой. Она закрыла лицо ладонями и разрыдалась. С тех пор, как он начал возвращаться поздно с работы и на выходные оставлять её одну, Катя ни разу не плакала, ни разу. На работе даже Соне не обмолвилась ни словечком, хотя та всё чаще вглядывалась в её каменеющее от тайной душевной боли лицо.
– Не лицедействуй, – безжалостно оборвал Сергей.– Выкручивайся, как знаешь. Я ухожу…
В прихожей звякнули ключи, и послышался кашель, а из распахивающейся двери ванной раздался голос Миши:
– Па-ап, не парься, я поведу. Давай ключи, – сказал Миша, плотнее заворачиваясь в полотенце, – ну па-ап, я всё замутил, я и за руль, а ты будешь расслабляться на заднем
