стали ее частью, стали квинтэссенцией света. И перевоплотились они в Светорожденных, или, как их прозвали в народе альвийском по имени светил небесных, – в ваттеров.
Тьма постигла знания Хаоса и поняла, что время затишья прошло. И мидгард Астро призвал на помощь Двуликого Волка, и он искусил светлых альвов, и те стали его союзниками и слепыми пошли следом за мраком. Зеркала, что были защитниками Эйлиса, взяли мощь всех доступных проводников черных войск и напустили чуму на беззащитные земли. Так началась война на Эйлисе, первая война.
– Все и так знают, чем она закончилась, – перебил Хедрик мудреца. – Боттеру сейчас совсем не интересно слушать, как избавлялись от жалких гардвиков. Переходи к Лоддину, хватит этого пустого баснословия.
Илус Краджус кивнул. Пропустив несколько страниц, летописец пальцем провел по строчкам и нашел нужный абзац. Здесь фолиант прекращал вещать о ужасах войны и начинал рассказывать историю ушедшего на Землю изгнанника:
– Война сгубила самых сильных. Погибли сыны света, погиб сын Создателя. Но выжил его третий сын – Лоддин, который рожден был на Эйлисе задолго до битвы с Хаосом. Создатель не был к нему благосклонен, оставил его одного бороться с миром и тенью. Кровные родители любили его не меньше, чем других детей, однако он видел в их глазах вечную жалость к себе. Его братья стали восхищением Эйлиса, а он, бессильный, – отторжением.
Он вырос копией своей матери – обыкновенный ничем непримечательный ануран. Но как бы то не было, Лира – мать всесильных, была излечена в Нэдене, а значит, в ее крови продолжал оставаться эликсир, кой излился в Лорине и Эрине, а в Лоддине лишь задремал.
Еще за долго до своего совершеннолетия Лоддин покинул Эйлис, пообещав себе никогда не возвращаться на чуждые ему земли. Терра была близка ему по сердцу. Там, без единой мысли об альвионе, он мог начать новую жизнь подальше от всего, что ему было ненавистно.
И он позабыл о чудном мире из его далекого детства. И род его стал смертен, как и любой другой человеческий род. Его дочери и сыновья, внуки и правнуки – все они носители того величайшего эликсира, поспешили забыть о своем происхождении, однако сам Создатель ничего не забыл.
Из поколения в поколение тех десятерых избранных, кои были близки к великому Гомену Трокториуму, передавалось сказание о том, что если род величайшего волшебника Гомена Трокториума не оборвется, если на Терре останется хоть один представитель Светорожденных, то рано или поздно Создатель возвратит его домой и его сила вернется к нему. Альвион прольется в его крови сильнее, чем в любом другом маруне. Всесильная магия снова обретет хозяина. Светорожденный станет частью Эйлиса, а после отправится в Нэден, где воссоединится со своей семьей и Создателем. Так молвит мой пророк.
Илус замолчал и закрыл фолиант. В комнате повисла нарастающая тишина.
Боттер
