литературе даже мало обсуждается вопрос о том, что составляет благополучие.
Я описал бы благополучие как способность вести творческую жизнь, осознавать окружающее, реагировать на него, быть независимым и полностью активным, и тем самым достигать единства с миром; заботиться о том, чтобы быть, а не иметь, испытывать радость от самой жизни и рассматривать творчество как единственное, что придает жизни смысл. Благополучие – не заключение ума; оно испытывается всем телом и выражается в том, как человек ходит, говорит, в тонусе его мускулов.
Любой, кто захочет достичь этой цели, должен будет бороться против многих основных тенденций современной культуры. Я хочу кратко упомянуть только о двух из них. Одна – это идея о разрыве между интеллектом и аффектом, идея, превалировавшая от Декарта до Фрейда. Учеными (хотя были, конечно, исключения) был сделан вывод о том, что только интеллект рационален, а аффект иррационален по самой своей природе. Фрейд очень ясно высказал эту мысль, утверждая, что любовь невротична, инфантильна, иррациональна. Его целью было помочь человеку преодолеть иррациональный аффект с помощью интеллекта; говоря его словами, «там, где был Ид, должно быть Эго». Однако эта догма разрыва между мыслью и чувством не соответствует реальности человеческого существования и препятствует человеческому росту. Мы не можем полностью понять человека или достичь благополучия, если только не откажемся от нее, не вернем человеку его исходного единства и не признаем, что разрыв между аффектом и интеллектом – всего лишь продукт наших собственных измышлений и не соответствует человеческой реальности.
Другим препятствием на пути достижения благополучия, глубоко укорененным в расколе современного общества, является факт свержения человека с принадлежащего ему престола. XIX столетие сказало: «Бог умер»; XX век мог бы заключить: «Человек умер». Средства оказались на месте целей, производство и потребление стали целью жизни, которой подчинено все существование человека. Мы производим вещи, которые ведут себя, как люди; люди ведут себя, как вещи. Человек превратил себя в вещь и поклоняется тому, что сделал собственными руками; он отвернулся от себя и регрессировал к идолопоклонству, хотя и поминает имя Божье. Уже Эмерсон видел, что «вещи в седле и погоняют человека». Сегодня это видят многие из нас. Достижение благополучия возможно только при одном условии: если мы вновь посадим человека в седло.
II. Неповиновение как психологическая и моральная проблема
Человеческая история началась с акта неповиновения, и не исключено, что закончится она благодаря акту послушания.
На протяжении веков короли, священнослужители, феодалы, промышленники и родители настаивали на том, что послушание – добродетель, а непокорность – грех. Чтобы показать другую точку зрения, противопоставим этой позиции следующее утверждение: человеческая история началась с акта
