столе и не хочешь попросить о том, что бы Асмень им тоже даровал пищу?..
Таг схватил стоящее посреди стола блюдо, на котором ещё дымилось жареное мясо и направился к выходу.
– Ты куда!? – вскочил Парис, увидев ошалевшие глаза отца.
– В город, искать голодного мальчика, такого же, как и я, – торжественно ответил Таг, – я отдам ему мясо и он не будет голодным! И вообще, когда я стану царём, я буду собирать всех детей, которым нечего кушать, и они будут кушать вместе со мной!
Таг толкнул ногой лёгкую дверь и, выйдя, так же ногой, её закрыл. Дверь громыхнула словно по ней ударили молотком.
Приама разразил смех.
– Налей мне ещё вина, сын! Не могу я больше это спокойно терпеть! Он смешон и наивен, словно храмовый мальчик!
– Прости отец, – подал ему бокал Парис, – но мне кажется, что он просто нахал и его поведение с каждым днём становится всё возмутительнее и возмутительнее. Его отец постоянно в походах и видит его не чаще, чем раз в году, и то между отдыхом и сборами. Менрва в нём не чает души и не хочет замечать дурных вещей в его поступках. Если мы не возьмёмся за его воспитание уже сейчас, то, что из него вырастет через десять лет? Ведь он уже в свои девять живёт только своим «хочу»!
– Я поговорю об этом с Геркле, – махнул рукой Приам, – я знаю, что мы его слишком баловали и холили… Это моя вина. Я очень страдал по малышу Ганимеду, а после исчезновения Полидора и Поликсены, кажется, совсем сошёл с ума и выполняю все прихоти этого непоседы…
– Не будь наивным, отец, – перебил его Парис не дослушав, – он не непоседа и не избалован. Он умён и хитёр! Неужели это не заметно уже сейчас? Он чувствует всё во сто крат сильнее нежели мы, и понимает, что ему всё позволительно! Вчера он нагрубил, матери так, что она плакала из-за него… Почему она молчит? Над Энеем он просто издевается! Он восстаёт против всех сложившихся порядков во дворце и плевать хотел на мнение других! Ему ничего нельзя ни сказать, ни приказать. Он всё сделает в точности до наоборот!
– Так ли? – глянул Приам на Энея.
– Он вчера измазал мне ручку сажей для письма и стрелял в моё окно вишнёвыми косточками из рогатки, – пробурчал Эней.
– Из рогатки? – усмехнулся Приам, – вот сорванец! А где же он её взял?
Эней потупил взгляд и отвернулся.
– Понятно, – сказал Приам, – значит, он стащил её у тебя? Да-а… Нынешняя молодёжь, Парис, совсем разбаловалась. В моё детство, я бы никогда не выстрелил из рогатки к Энею в покои! Во дворце, кто-то бы просто не досчитался глаза…
Приам встал и, кряхтя, направился к выходу.
– Парис, – подозвал он сына, – поди-ка сюда.
Парис встал из-за стола и подошёл к отцу.
– Направь в город Анхиза, – сказал Приам, – и парочку воинов из охраны нашего сорванца. Не дай бог с ним что-то случится…
Потолкавшись по базару Таг, наконец, нашёл того, кого
