по-настоящему сплотить ту разнородную оппозицию, которая сформировалась против Ельцина. Можно объединяться на почве общей нелюбви к кому-то или к чему-то, но ничего позитивного на такой ненависти создать нельзя – в одной колонне выступают слишком разные люди, не слишком хорошо понимающие друг друга. В рядах противников Ельцина были и те, кому категорически не нравилось в Советском Союзе, кто считал его ликвидацию безусловным благом, добивался такого результата и радовался развалу бывшей великой страны. Последнее, о чем эти люди хотели бы рассуждать вслух, – это о том, что необходимо в той или иной степени восстановить существовавшую ранее государственную конфигурацию.
Американцы сперва не придавали значения процессам, происходившим в России в мае и в июне 1993 года. Они считали, что у противников тогдашнего президента Ельцина нет ни малейших перспектив, ни единого шанса на победу – ведь всего два года назад во время августовского путча тысячи людей вышли на баррикады против КПСС, так что теперь говорить о реванше коммунистов вряд ли имеет смысл. Отрезвление настигло наблюдателей из США примерно в августе – они вдруг поняли, что события развиваются по крайне негативному для Ельцина и его окружения сценарию. А это значит, что пора принимать решительные меры для спасения «молодой российской демократии». Это не мое выражение – именно такая формулировка присутствовала тогда в материалах американских средств массовой информации. Цель была обозначена, и для ее достижения использовались все возможные средства.
Первое. Со стороны политиков, которые придерживались прозападной ориентации и были всегда готовы вступить в диалог с зарубежными партнерами, началась масштабная обработка населения России. Она сводилась к одному неимоверно простому постулату: если эта аморфная оппозиционная масса, которую условно называли «красно-коричневыми», придет к власти, она начнет сокрушать и душить любые ростки свободы, опять загонит всех под железную пяту диктатуры – соответственно поэтому оппозиционерам надо всячески противодействовать на всех уровнях. Кто такие «красно-коричневые», толком не объясняли, и, что характерно, до сих пор это странное выражение активно используется, хотя, казалось бы, за двадцать пять прошедших лет можно было бы придумать какой-нибудь более точный и выразительный термин.
Второе. Работа велась через средства массовой информации – а ни для кого не секрет, что после распада СССР государственных СМИ почти не осталось, они либо перешли в частные руки, либо стремительно к этому приближались. Естественно, после соответствующей работы с хозяевами большинство СМИ заняли, как им казалось, прогосударственную позицию и стали активнейшим образом призывать к противодействию ничтожной кучке бузотеров, которая хочет ухудшить и без того незавидное положение россиян реализацией каких-то своих фантазий.
Но этого было недостаточно, и американцы пошли дальше. Они все очень правильно и точно
