мне нравится гораздо больше предыдущего), выхожу из гостиницы и машу рукой извозчику.
– До Штаба, дальше покажу!
Тот согласно кивает, и мы несемся по улицам со скоростью, чуть превышающей скорость неторопливого пешехода. Да ладно, успеваем, не бродить же там под окнами, как влюбленному студенту…
Наконец, местное воплощение Росинанта смогло дотащить фаэтон к дому, в котором квартировала Диана.
– Подождем, сейчас дама выйдет, и поедем в центр, к синематографу, знаешь, где это?
– А как же, все время туда парочки вожу, почитай, каждый день, особливо, когда новую фильму привозят.
– Сам-то был там хоть раз?
– Зачем мне туда ходить, деньги на эти пляшущие картинки тратить… Душа песни просит, а там только музыка из пианины бренчит, и буфета нету…
Открывается дверь, и наружу величаво выходит… нет, «шествует» летунья. Сейчас ее не узнать, прямо наследственная графиня… Хотя, кто знает, насчет родителей девушки я как-то не интересовался, пока что…
Описывать ее наряд – хм, а что тут говорить-то? Красиво!.. Камзольчик с двумя рядами пуговиц, его покрой явно не предусматривал застегивания, кружевная рубашка, традиционная темная юбка, длиной до голенища коротких сапожек, и непременный цилиндр с закрепленными сверху очками. Ох уж мне эта мода на «стекла»… Прямо вот все такие летуны, машинисты и водители, ага… В розовых-то очках, ха-ха!
Водитель кобылы еле слышно присвистнул, с явными нотками одобрения. А ты как думал, орлы мух не ловят!..
Я тут же изобразил галантного джентльмена, помогая даме взобраться в покачнувшуюся на рессорах коляску.
– Трогай!
А что, мне даже нравится сидеть рядом с ней в плавно покачивающемся фаэтоне, держать ее за руку и молчать. Судя по ощущениям, она совсем не против того, чтобы этот вечер продлился как можно дольше, хоть до самого утра…
Ну, вот мы и стоим возле здания, в котором нынче и размещается синематограф. На стене висит афиша с названием фильма «Дикая роза прерий», внизу мелкими буквами указаны фамилии актеров. Мне они абсолютно ни о чем не говорят, но Диана явно заинтересовалась:
– Смотри, даже Стефансон тут есть…
– А что это такое? Паровоз, что ли? Я их и так видел…
– Сам ты «паровоз»! Это же Клер Стефансон, настоящая звезда синематографа, мне она очень нравится!
– Хорошо, пойдем, глянем, что там за «Дикая роза Клер»…
(Не рассказывать же ей, что моя нелюбовь к синематографу связана с одним давним случаем. Тогда мы ловили особо вредную тварь, которая любила темноту и сумела во время нескольких сеансов подряд вызывать смерть у самых впечатлительных зрителей. Конечно, широкой публике об этом было неизвестно, но из-за сплетен пару фильмов все-таки убрали из массового показа. И сразу же сделали из них статью дохода,
