вытащил член и потряс им перед ней. Женщина в кокетливой шляпке, отбросив вуаль, обернулась к мужу и, удостоверившись, что тот мирно дрыхнет, одурманенный несколькими затяжками опиума, медленно, с вызовом отвечая на взгляд эксгибициониста, подняла вверх свои ноги, задрав юбку. Трусов на ней не было. Они широко и похотливо оскалились друг на друга. Внезапно дверь распахнулась и через порог переступила неприятная компания – бритый наголо японский офицер с самурайским мечом на поясе в сопровождении двух пехотинцев с винтовками, под дулами которых были насажены до блеска вычищенные, свежезаточенные штыки. Офицер медленно обвел каждого из присутствующих не выражающим абсолютно никаких эмоций взглядом. У меня было такое впечатление, что он вот-вот стремительным движением выхватит свой меч и начнет срубать головы французских наркоманов, как капусту с грядки. Но он ничего не сделал. На его узких губах заиграла пренебрежительная усмешка. Он медленно развернулся и, кивнув солдатам, вышел на улицу. Троица растворилась так же внезапно, как и появилась.
Я посмотрел на нового клиента – он побледнел, его лоб покрылся испариной. Впрочем, из всех присутствовавших страх испытали только мы с ним. Остальные посетители, уже получив по своей дозе опиума, наблюдали за всей этой сценкой глазами не менее бесстрастными, чем у японского офицера. Полулежа на кушетках, посасывая трубки, они бессмысленно рассматривали японцев, пока те не ушли. Казалось, им было бы абсолютно безразлично, если бы их тут же начали убивать. Когда же японцы наконец скрылись, курильщики продолжили тупо таращиться на закрывшиеся двери. Я приготовил французу трубку, отошел за прилавок и включил радио. Новости, как всегда, начинались с фронтовых сводок. Немцы потерпели сокрушительное поражение под Сталинградом. После блока новостей из радиоприемника полился залихватский фокстрот. Новый посетитель вскочил со скамейки, подмигнул мне и начал быстро и ловко двигаться под музыку. Я тоже начал двигаться за прилавком, стараясь в точности повторять его движения. Мы засмеялись. Остальные отвлеклись от созерцания входных дверей и теперь вопросительно пялились на нас.
Нехожеными тропами пробирался товарищ Хошимин в Гуанси[33]. Две недели он шел пешком, питаясь дикими плодами манго, авокадо и водой из лесных родников. Он старательно прятался от гоминьдановских патрулей, но в городе Тук Винь его все-таки арестовали. Зорко следивший за ним генерал Чжан Фагуй[34] разгадал его замысел – встретиться с Мао Цзэдуном или даже с самим генералиссимусом Чан Кайши[35] напрямую, перепрыгнув через его, Фагуя, голову.
Хошимин в тот период все больше вдохновлялся идеями Мао о насильственном захвате власти через революционную войну крестьянства. Все-таки говорить о диктатуре пролетариата в Индокитае было рановато, а значит, с точки зрения борьбы за власть, бесполезно. Почему бы не воспользоваться идеями о совместной диктатуре нескольких общественных
