style="font-size:15px;"> Аркадий умел и любил учиться. Этим он был обязан Галке. У Голикова был мощный аналитический и систематизирующий ум. А память моментально и навсегда впитывала сведения о минувших войнах, о счастливых и несчастливых судьбах полководцев, о прозе и технологии командирского ремесла.
На шестнадцатом году жизни судьба высоко возносила Аркадия уже второй раз. Голиков все отчетливее понимал, что Провидение разворачивает его в сторону семейной офицерской профессии. По линии матери, Натальи Аркадьевны Сальковой, все мужчины из поколения в поколение служили в российской армии.
Это понимание заставляло Аркадия дорожить каждой крупицей знаний, которые можно было получить на курсах. Двадцатого августа 1919 года пришел приказ о досрочном производстве курсантов в командиры. На следующее утро сто восемьдесят слушателей последний раз выстроились на плацу училища. В открытой машине стремительно подъехал нарком по военным и морским делам Украины Николай Ильич Подвойский. Обойдя строй, он вручил каждому выпускнику удостоверение с красной звездой на обложке. Аркадий раскрыл свое. В нем говорилось: «За время учебы тов. А.П. Голиков обнаружил отличные успехи и по своим качествам вполне заслуживает звания красного командира».
Но сто восемьдесят курсантов, которых полгода учили, в это утро посылали в прорыв рядовыми. Лишь несколько лучших получили командирские должности. Друг Аркадия, Яшка Оксюз, был назначен полуротным. Сам Аркадий – взводным командиром.
Все понимали: на плацу стоят смертники. Не было сомнения: они проявят стойкость. Но не было сомнения и в другом – через один или два дня их станет заметно меньше. Гайдар позднее вспоминал:
– Подвойский обратился к нам с речью: «Вы отправляетесь в тяжелые битвы. Многие из вас никогда не вернутся из грядущих боев. Так пусть же в память о тех, кто не вернется, кому предстоит великая честь умереть за Революцию, – тут он выхватил шашку, – оркестр сыграет «Похоронный марш»!
Оркестр начал играть… «Мурашки бежали по телу, – признавался Аркадий Петрович. – Никому из нас не хотелось умирать. Но этот похоронный марш как бы оторвал нас от страха, и никто уже не думал о смерти».
Не могу сказать, существовал ли в 1919 году в Японии отряд камикадзе – смертников. В первом поколении это были не летчики, а «люди-торпеды». Прежде чем заползти в свою «сигару» в ожидании приказа направить ее в борт вражеского корабля, люди-торпеды осушали ритуальную чашку рисовой водки. Обряд символизировал присутствие еще живых смертников на собственных поминках.
Знал ли о японском ритуале Подвойский, человек интеллигентный и начитанный? Или русский, сухопутный вариант ритуала Николай Ильич придумал сам?
С быстрым и живым своим воображением Голиков успел, пока играл оркестр, мысленно побывать в великом и загадочном пространстве, которое именуется «тот свет». Это короткое путешествие разума в потусторонний мир сожгло в Голикове страх смерти. Навсегда.
Отчаянная смелость
Вечер
