открыла рот, чтобы застонать из-за внезапного, ужасного жара, который ее объял, и почувствовала тепло, сочащееся между ног. Песок тут же потемнел.
– Бать, а она опис…
– Живо.
Не успели руки-крылья сомкнуться на ней плотнее, как Клэр несколько раз быстро, сухо, болезненно сглотнула, затем сделала вдох – он прозвучал, как гвоздь, царапающий по грифельной доске, – и криком позвала Дэниэла. Но, несмотря на лившийся из нее измученный жуткий звук и несмотря на то, что ее окружили тени, чтобы уволочь назад в ад, она впервые в жизни поняла, что осталась по-настоящему одна и помощи не будет – ни сейчас, никогда.
2
От запаха горящего мяса, хоть он и был лишь плодом воображения, рот Люка наполнился слюной. Ему хотелось есть – его ужин прервал меньше часа назад плач Мэттью из дровяника. Вспомнился день из детства, когда Люк наблюдал, как младший брат пытается самостоятельно освежевать оленя, которого они убили стрелой. Люк знал, что возбуждение и желание показать себя приведут Мэтта к ошибке, и оказался прав. С широкой улыбкой на лице и потом на лбу Мэтт, чтобы похвастаться перед Люком, задрал шкуру, которую уже смог отделить от оленя, второй рукой все еще орудуя ножом Боуи. Я ж грил, что умею. Не успел Мэтт дождаться одобрения Люка, как шкура выскользнула из хватки, а вторая рука по инерции хлестнула к нему. Лезвие прорезало на голом боку тонкую рану в сантиметр глубиной, под самыми ребрами. Люк сомневался, что это так уж больно, но брат упал на колени, хватаясь за волосы, выпуская стыд и разочарование в том же раздражающем напевном плаче – том самом, которым он звал на помощь, когда эта белобрысая вонзила ему в грудь деревянный кол.
Полный гнева, Люк забылся и встал с травянистого пригорка, на котором притаился. Впереди старый чернокожий и его сын переносили обидчицу брата в кузов пикапа без бортов. В силах лишь наблюдать, он выслеживал женщину на дороге, где редко появлялись люди, выжидая, когда появится шанс сократить расстояние и утащить ее назад для расплаты за то, что она сделала. В гневе он забыл о традиционных правилах загона дичи и оставался на дороге, на виду у женщины. Но она его не замечала и ковыляла медленнее хромого енота. Даже оглянись она через плечо и заметь в жарком мареве его жилистый поджарый силуэт, у нее не было шансов уйти. Она истекала кровью, и он рассчитал, что надолго сил ей не хватит.
Задача была совсем несложная. Но, черт возьми, она продолжала брести – уверенно, несмотря на то что, очевидно, не знала куда. Будто вместо того, чтобы слепо блуждать в чаще, ее притягивало к дороге, как железо к магниту. И все же он не торопился – в том не было нужды. Он был уверен в себе, несмотря на боль, которая давала о себе знать всякий раз, когда он вспоминал, что Мэтт ранен, и ранен тяжело.
Но вдруг Люк услышал пикап и отметил, что звук двигателя незнакомый, безопасный, и быстро перескочил через ограду, спрятавшись в траве, наблюдая со странным, неведомым ужасом, как к женщине приближается красный автомобиль.
Клэр, вспомнил он. Один из них называл ее Клэр.
Никто и никогда не сбегал. Надолго –
