эксперимент! – потрясенно ответил адвокат. – Нет никаких сомнений, что… Взгляните!
Мама посмотрела на листки, которые он ей протягивал. Они были идентичны. Признаться, меня это тоже удивило, но совсем не впечатлило. Подумаешь, мысль проплыла по воздуху. На адвоката же было забавно смотреть, он выглядел так, будто увидел перед собой святое семейство.
– Нам пора! – сказала мама, взяв меня за руку. – До свидания! Спасибо за консультацию!
– Погодите! – засуетился адвокат. – Телефон! Адрес! Я теперь с ума сойду, разгадывая, как все получилось. Я пробовал с десятками людей, и только иногда совпадало что-то одно. Например, треугольник или круг.
– Это солнце, – сказала я.
– Что-что?
– Солнце над пирамидами Гизы.
– Эх, солнце… – Адвокат преградил нам дорогу и в отчаянии закричал: – Номер телефона!
– Хорошо, – сказала мама. – Я напишу вам телефон, и мы уйдем.
В записной книжке Леонида Игнатовича таким образом оказался номер моего мобильного, а у нас прибавился еще один знакомый в городе Ставрополе.
Сны, разбросанные по внутренней стороне памяти, не приносили утешения. Они были вкраплениями прошлых дней, где в мои волосы вплетали кольца из чистого золота, символизирующего пожары.
Между тяготами быта я писала стихи:
Даты, шифры, чьи-то имена…
На страницах желтых, как песок.
В дневнике моем живет война,
Несмотря что срок ее истек.
Посещая лекции с чужой группой, я познакомилась с молодыми мужчинами и девушками и окончательно убедилась, что выпадаю из их реальности. Русские студенты увлекались танцами, стихами, йогой, как и всякая здоровая молодежь, не стремящаяся обратиться в семейную жизнь, пеленки и детский плач.
В отличие от них, чеченцы не имеют выбора. Их личную жизнь в юности решают старейшины рода. В Чечне парень должен жениться к восемнадцати годам, а девушка в четырнадцать-пятнадцать обязана выйти замуж. Иногда бывают исключения, но в основном все живут по правилам. Изучая новый мир отношений, я невольно взвешивала плюсы и минусы двух культур, с ужасом понимая, что хочу оказаться в совершенно другой, третьей, незнакомой культуре, так как эти две мне совершенно не подходят.
На факультете было четыре парня и двенадцать девчонок. Если бы чеченский проректор вовремя прислал мне справку, я бы успела на их курс.
Своим умом учились далеко не все, многие предпочитали покупать оценки. Студенты дружно скидывались деньгами на экзамены и зачеты. Они ничуть не смущались того, что на самом деле ничего не знают, а педагоги бесстрастно клали взятки в свои кошельки.
Русские парни отслужили в Чечне и ненавидели чеченцев, поскольку считали их кровными врагами. Девушки поддерживали парней. Вместе они пили на вечеринках и обсуждали свои отношения. В Ставрополе нет суровой морали, о которой нам в Чечне твердят с самого детства. Курить сигареты, употреблять легкие наркотики, веселиться –
