пожить с сыном к ней. Так что квартира ее в эти дни пустовала, вот она и отдала сынов ключ Виктору, чтобы тот мог пораньше удрать с работы ближе к обеду или к концу дня (это варьировалось) и там дожидаться ее.
Соседей по ее площадке в это время обычно никого не было дома – все они работали где-то далеко в городе и даже за городом, так что никто из них никогда не видел чужого мужчину, отпирающего дверь не своей квартиры. Ну, а Татьяна как хозяйка регулярно приходила к себе поливать цветы.
Они уже трижды повстречались здесь (через день), и он каждый раз нетерпеливо набрасывался на свою обольстительницу, как только она возникала на пороге.
Виктор был в полном восторге от своей любовницы – Татьяна позволяла себе и ему в постели такое, о чем в интимных отношениях со скромницей-женой он даже и мечтать не мог.
Татьяна же с очаровательной улыбкой просвещала его, говоря, что только настоящая любовь раскрепощает мужчина и женщину. И, конечно же, тех полутора-двух часов, которые влюбленным удавалось оторвать от своего рабочего времени для себя, было недостаточно.
Виктор рассчитывал повстречаться с Татьяной и в эту пятницу. Но она неожиданно позвонила ему сама с утра и сказала, что, к сожалению, в этот день ничего у них не получится – ей целый день, включая и обеденный перерыв, надо быть на городской профсоюзной конференции.
О встрече в выходные и речи быть не могло – их и Виктор, и Татьяна пока еще целиком посвящали своим семьям. Так что очередное свидание должно было состояться только в понедельник, накануне возвращения мужа Татьяны из командировки.
Погрустневший, Виктор, ведомый безотчетным чувством, на обед пошел не в трестовскую столовую, а в кафешку напротив дома Татьяны – она жила неподалеку, всего метрах в ста от места работы.
И уже проходя мимо ее дома, вдруг вспомнил, что Татьяна сегодня вряд ли польет свою любимую голубоцветную гортензию – после конференции, которая проходила в ДК «Энергостроитель», она, скорее всего, сразу поедет к сыну, то есть домой к свекрови. Так что цветы она в лучшем случае приедет полить только в субботу, а то и в воскресенье.
И Виктор с большой охотой повернул к знакомому подъезду, решив сам сегодня поухаживать за гортензией и тем самым сделать приятное любимой.
А еще ему просто снова захотелось очутиться в их комнате, посидеть на том диване, на котором они провели с Татьяной несколько чудесных часов, и если ничто им не помешает, еще успеют позаниматься здесь любовью и в понедельник.
Ну, а дальше… Дальше, вероятно, надо будет, открываться жене и просить у нее развод. То же самое должна будет сделать и Татьяна – ну, сколько можно прятаться, обманывать?
Правда, как все будет у них дальше складываться, где они будут жить – Виктору все это представлялось смутно. Наверное, придется снимать какое-то жилье, а там, возможно, вообще уехать из этого города, чтобы им никто
