спокойно отвечал Персей, – ему вовсе не хотелось причинять зло человеку, который вырастил его, хотя и не стал для него родным, но и чужим тоже уже не был.
– Подожди, остановись, тебе судьба Атланта ничего не говорит?
– А что случилось с Атлантом? – удивленно спросил царь.
ГЛАВА 8 НЕВЕРИЕ НАКАЗУЕМО
Персей колебался, он чувствовал, что царь ничего не знает об Атланте, может, стоило сначала рассказать о том, что там было.
Но сначала засмеялся сам царь, смех раскатами, словно гром пошел по всему залу. Даная взглянула на Андромеду, та на нее, они, кажется, готовы были противостоять одна другой.
– Расскажи ему о себе, – потребовала царица.
Хотя она чудом избежала насилия, но и ей не хотелось, чтобы погибал царь, который сделал для них с Парисом немало добра, если бы не его дикая страсть, и желание уложить ее в постель.
Но чем же он отличался в этом случае от самого Зевса?
Тот и вовсе обманом проник к ней и погубил ее, или спас. Ведь не появись он, она бы до сих пор томилась в своем подземелье, а говорят старый царь, ее отец все еще жив.
Этот дал ей свободу, не так много, как ей хотелось бы, но все-таки.
Андромеда стала рассказывать о том, как отец готов был отдать ее чудовищу, и ее бы не было здесь, если бы не появился Персей на крылатом коне
– И конь у него крылатый, ну прямо чудо на чуде и чудом погоняет, не мог успокоиться грозный царь, и отметил, что повеселились они на славу.
Недоверие его было чудовищным, а незнание равно недоверию, наверное, не было никого другого, кто бы так беспечно в этом мире рисковал жизнью.
Но он вдруг очнулся и спросил Андромеду:
– А как же победил сына Посейдона твой герой, не подскажешь, вероятно, тот был значительно крупнее.
– Конечно, крупнее, но не ты ли его за головой Медузы отправлял.
– Отправлял, не спорю. Только не говори мне, что при нем та голоса, вот уж никогда не поверю.
И напрасно, – отвечала Даная, которая в отличие от невестки только слышала о голове, но никогда ее прежде не видела.
– Но как же вы рядом с ним живы оказались, если у него голова и чудовище мертво.
– Ты хочешь ее увидеть? – спросил Персей.
Ему порядком надоели насмешки царя.
– Конечно, хочу увидеть, столько было сказано, а похоже на то, что только в ваших фантазиях она и существует.
– А может, остановишься.
– Ты лгун и хвастун, словно и не я тебя воспитывал, как можно таким оставаться, – возмутился царь.
Чем больше он говорил, тем меньше чего-то опасался
Персей не выдержал, он рванулся к сумке и потребовал, чтобы мать и жена отвернулись.
Впрочем, Андромеду и не надо было о том просить, она хорошо помнила камни во дворце
