оказались наиболее кровавыми и жестокими.
– Хорошо, что в результате вы хотите от меня?
– Как я и сказал… Ты достаточно хорошо знакома с этим парнем. Основываясь на информации, которой ты владеешь, я хочу понять, где он может находиться. Судя по этому убийству, он остался в городе.
– Ты не считаешь опасным скидывать все на Говарда Рэндалла?
– Через две недели после его побега из тюрьмы? – усмехнулся О'Мэлли. – Нет, я бы даже сказал, что это идеально подходит и данный факт буквально выкрикивает его имя. Хочешь просмотреть предыдущие снимки с мест убийств, которые он совершил?
– Нет, – слегка ядовито ответила Эйвери. – Я прекрасно помню их.
– Итак, что ты можешь поведать нам? Мы ищем его уже две недели и пока ничего.
– Мне казалось, ты сказал, что не хочешь привлекать меня.
– Нам нужен твой совет и помощь, – ответил О'Мэлли.
Что-то в этой фразе звучало оскорбительно, но Блэк не видела смысла в споре. К тому же, сейчас у нее появился шанс сосредоточиться на чем-то еще, кроме состояния Рамиреса.
– Сколько я ни общалась с ним, он никогда не давал прямых и четких ответов. Это всегда были намеки, своеобразные загадки. Таким образом он заставлял меня шевелить мозгами и думать самой. Также наши разговоры развлекали его. Честно говоря, иногда мне казалось, что он видел во мне товарища. Не друга, конечно, но кого-то, с кем он мог бы поболтать на равных в интеллектуальном смысле.
– И он никогда не высказывал тебе за всю ту драму, через которую вам обоим пришлось пройти, когда ты работала адвокатом?
– А почему же он должен был высказывать мне? – спросила она. – Я выпустила его… Сделала свободным. Вспомни, он же сам был виноват. Он же снова убил человека лишь для того, чтобы доказать, насколько некомпетента была я.
– Но все эти визиты в тюрьму… Он рад был тебе?
– Да, хотя я никогда не понимала его в этом плане. Думаю, это своеобразное уважение. И, как бы глупо это ни звучало, кажется, часть его сожалела о последнем убийстве, о том, что подставила меня во время последнего суда.
– Во время твоих визитов он заговаривал о попытках сбежать из тюрьмы? – влез Коннелли.
– Нет. Ему было достаточно комфортно там. Никто его не трогал. Каждый заключенный испытывал к нему своеобразное уважение. Возможно, это был просто страх, но он выглядел королем.
– Тогда зачем же ему было сбегать? – удивился О'Мэлли.
Эйвери знала, к чему он клонит, понимала, каких слов от нее ждут. И, черт возьми, их догадка имела право на существование.
Говард сбежал бы только в том случае, будь у него дела снаружи, какая-то незавершенная история. Или же ему просто стало скучно.
– Он достаточно умен, – ответила Блэк. – Даже слишком. Возможно, он захотел бросить нам вызов.
– Либо снова убить, – добавил капитан, с отвращением
