ноту.
– Это было самое необычное, но самое настоящее знакомство, – улыбнулась Анабель своему спутнику.
– О да-а-а-а, – понижая тон, протянул Виктор. – Не то что в офисе, похожем на оружейный музей, где мы чуть было не обматерили друг друга.
– Скажите честно, вы никакой не журналист? Вы – танцор? – спросила Анабель.
– Любой мужчина рядом с красивой женщиной становится танцором, – обезоружил аргентинку Лавров.
Тем временем, дождавшись последнего звука трубы, фойе накрыли громкие овации в адрес Виктора и Анабель. А в микрофоне прозвучал голос фронтмена оркестра: «Этот гринго весьма недурно танцует танго!»
– Он не гринго, – перекрикивая ресторанный гул, воскликнула сеньорита Феррер. – Он – украинец!
Ее уточнение было встречено новыми одобрительными аплодисментами посетителей и персонала ресторана.
Виктор повел Анабель к их столику, где на деревянных тарелках уже ждало асадо с мясным рулетом метамбре, красное вино, а также нарезанный сыр и колбасы. В качестве гарнира был салат.
– Я должна вам кое в чем признаться, – неожиданно сказала Анабель.
– В чем же? На самом деле это вы – профессиональная танцовщица? – Лавров воспользовался случаем подарить аргентинке еще один комплимент.
– Нет. Мой дядя не приглашал вас на этот ужин. Это… сделала я.
«Так-так. Вечер перестает быть томным», – мелькнуло в голове у Виктора.
– Я бы хотела… Я хочу… отправиться с вами в экспедицию! – собравшись с силами, выпалила Анабель.
Лицо украинца стало очень серьезным.
– Сеньорита Феррер. Я уже говорил это вашему дяде и повторяю еще раз для вас: это очень, очень опасное мероприятие, и я не могу подвергать вас такому риску.
– Сеньор Лавров, послушайте и вы меня. Я мечтаю о журналистской карьере, со всеми ее трудностями и опасностями. Сидя у дяди в офисе в тепличных условиях, я могу так никогда и не поучаствовать в настоящем расследовании, не увидеть, как идет охота за материалами, которые становятся настоящими сенсациями! Как бы вы стали тем, кем стали, если бы не рисковали?
Виктор внимательно посмотрел на Анабель. Глаза ее светились решимостью, выражение лица говорило о том, что отступать она не собирается.
«А чем черт не шутит…» – подумал Лавров. К тому же, как он мог устоять перед этой обворожительной карьеристкой после такого танца?
– Ладно. Я возьму вас с собой. Но только при одном, нет, двух условиях: потом не жаловаться и четко следовать моим указаниям. Самодеятельность в таких делах может иметь весьма печальные последствия…
– Договорились!
– А что вы скажете своему дяде? Я же сам убедил его в том, что отпускать вас со мной нельзя.
– Придумаю легенду. Я же журналистка!
Виктор
