резким и живым было впечатление, и удивлялся, почему слово "огонь" всегда пугало. Даже сам потом держал над жаркими оранжевыми углями толстенькую сосиску на палочке, стараясь не задевать белые хлопья пепла. Он согрелся у огня весь целиком и блаженствовал теперь. Горячие шкворчащие сосиски нужно было кусать прямо с палочки, и эта скучная еда для завтраков вдруг оказалось неправдоподобно вкусной, и темный хлеб тоже, и незнакомые зеленые и красные овощи. И молока много, а волчонок отламывал ему хлеб большими вкусными кусками, рассказывая про всяких здешних белок, зайцев и бурундуков. А когда Юм поел, то научил определять стороны света по деревьям, и Юм все удивлялся, когда восток или север точно совпадал с его внутренним чувством, где какая сторона света.
Потом они бегали по берегу, пока Юм не запыхался. Рыжик скинул с себя одежду, бросился в воду и долго плавал, и Юм от зависти разулся и тоже полез в озеро, но глубже чем по колено испугался заходить. Сколько много этой громадной, глубокой, холодной воды…Замочил тяжелый и сверкающий подол платья. Ноги сразу замерзли, и потом, ведь ему же нельзя босиком… Пожилому охраннику эти игры у воды тоже не понравились. Тогда волчонок притащил откуда-то надувную лодку, и они довольно долго с ней возились, пока не надули ворчащим маленьким насосиком. Волчонок засунул Юма в специальный желто-красный надувной жилет – и можно влезть в лодку, упругую, смешную. Берег плавно отступал назад, и озеро становилось большим. Пахло чем-то серебристым и зеленым, в прозрачной воде дрожали столбики солнца, в которых сновали мальки. Юм опускал пальцы в шелковую, почему-то совсем не холодную воду, жмурился на сверкающую рябь, потом просто смотрел, смотрел. Конечно, ему нельзя ничего этого хорошего, ни белки, ни лодки…Ничего нельзя…надо вернуться на крыльцо и сидеть тихо…
И вдруг проснулся уже в темноте, на берегу, но все еще в лодке, укутанный в несколько одеял. Поздний вечер, в верхушках сосен висели огромные яркие звезды, рядом сидел Вир, а невдалеке бродил Тихон, вокруг которого бегал Волчонок. Юм, роняя одеяла, застенчиво вылез из лодки, и все вдруг оказались рядом, отняли спасательный жилет, заговорили весело и громко. Вир привез к ужину коробку с интересной едой, и разрешил снова разжечь весело заскакавший рыжий костер. Юм опять собирал шишки и веточки, оглядываясь на оранжевые пятна света, густые тени и Волчонка рядом, потом пил у костра горячее сладкое молоко, и все подсовывали ему разные рулетики и колбаски. На тарелке уж не было места. Он улыбался, грелся, вежливо со всеми разговаривал, и никак не мог понять, за что ему отдельная райская жизнь. Стал подозревать плохое. Загрустил и спросил:
– Значит, мне теперь нельзя с другими детьми?
– Почему? – Вир поставил свою кружку. – Можно. Но мы решили, что проходить психологические тесты и выяснять потолок интеллекта тебе никакого смысла не имеет. В этом смысле ты нам ясен. Введем тебя сразу на последний этап, чтобы ты сам определился, куда тебя. У нас же все школы со специализацией. Вот и выберешь себе школу.
