уйти с нашей дороги. Прохожие чихали от дыма и с руганью разбегались. В общем, было шумно, помпезно, а, главное, не так уж и быстро. Я б быстрее пешком дошел, но не полагалось.
На вилле нас встретили плач и стенания домочадцев и слуг покойного. Сам покойный лежал во внутреннем дворике среди фонтанов и зелени и, несмотря на живописное окружение из цветущих мандариновых деревцев, выглядел не очень. Да он по-другому и не мог выглядеть. С размозженной-то головой.
– Мда, – почесал я подбородок и приступил к работе.
Настроив Истинное Зрение, прошелся по комнатам. Комнат было много, так что времени поиск занял прилично. Впрочем, результата он не принес. Самой крупной добычей стала начинающаяся гниль в стволике мандаринового дерева и переставленный со своего давнего места горшок с розовыми филомеями. Мелкие вещи, которые часто переносили с места на место, я отследить не мог, но для этого и существовала техника устного опроса. Но сначала нужно было узнать, как дела у Тода и Нода. Вдруг дух покойного соизволил с ними поговорить?
Тод и Нод как раз закончили и уже стирали пентаграмму вызова. На мой вопросительный взгляд отрицательно покачали головами. Ну что ж, такое происходит в половине случаев. Покойного так задрали дела земные, что возвращаться для разговора он не хочет ни под каким предлогом. Даже для того, чтобы покарать своего убийцу.
Вдову звали Вардия, и была она молода и хороша собой, как богиня Весны. Особенного горя я в ней не заметил, скорее, она хлюпала в кусочек вышитой ткани, отдавая дань необходимости. Вместе со слезами женщина заливала меня потоками совершенно не нужных сведений. Ну, скажите, пожалуйста, какое мне дело до служанки, которая переперчила кушанье, и неведомого Априма, страдающего по потерянным сандалиям? Сначала я было подумал, что она таким образом пытается меня запутать, но, взглянув в ее большие, без тени мысли, глаза, понял – Вардия просто напросто глупа. Все-таки смог выяснить, что муж должен был с кем-то встретиться во внутреннем саду. Обнаружил его личный слуга, Априм. Тот самый, потерявший сандалии.
– Может, пропало что? – спросил я уже без всякой надежды.
Вдова резко оживилась:
– Мои драгоценности! Их нет!
– Вы не могли их куда-нибудь переложить? – на всякий случай уточнил я.
– Их же много, – захлопала пушистыми ресницами Вардия. – Большая шкатулка. И она исчезла!
– Я попрошу вас точно припомнить, что было в шкатулке. Это может быть важно.
– Конечно! – просияла женщина. – Колье золотое двухрядное с рубинами, двадцать золотых колец, одно с изумрудом, второе узорное, третье…
– Хватит, хватит, хватит! – поднял я руки. – Изложите, пожалуйста, на пергаменте.
Вардия надула губки. У нее было много красивых украшений, а ей не дали ими похвастаться!
– Вдруг вы что-то забудете? – мягко предположил я, гася обиду красавицы. – А нам ведь нужно найти все ваши драгоценности, правда? Нет уж, лучше в письменном виде.
Конец ознакомительного
